Очередь

Знаете, что такое "смешанные чувства" в моем конкретном случае? Это когда я в интернете смотрю сюжет о приговоре и казни Николае и Елены Чаушеску. Камера порывисто ездит по этим жертвам революционной ситуации. Елена в дорогой шубе кричит что-то о незаконности. Николае в своей смешной шапке ловит ее холодные от пота руки и успокаивает. Трибунал зачитывает преступления. Расстрел происходит впопыхах. Пару ставят напротив желтой стены и продырявливают несколькими автоматными очередями.

Камера фиксирует стену, на фоне которой они должны были бы стоять, уже тогда, когда жертвы упали. То есть сам момент гибели нам не показывают. Николае с Еленой лежат под стеной, но еще слышны звуки очереди. Так акт наивысшей справедливости в какие-то несколько секунд превращается в акт наивысшего безобразия.

В определенный момент понимаешь, что первое без второго просто невозможно: наивысшая справедливость и является наивысшим безобразием. Что хоть и творится во имя высоких идеалов, однако происходит абсолютно позорно. Потому что зачем еще 10 с раздаются те выстрелы в сторону двух неподвижных тел? Неужели первой очереди мало?

Елена в дорогой шубе кричит что-то о незаконности

В тяжелые минуты я вспоминаю этот сюжет. С одной стороны, у нас ничего такого не было. Напротив, местные чаушеску возглавили новую независимую страну. То есть история наша развивается так, что все больше сожалеешь об этом неосуществленном приговоре. С другой стороны, его вспоминаешь от бессилия и для самоуспокоения уже как желанное будущее.

Думаешь вдруг: "Ну ничего, кончат они так же, как Николае и Елена." И опять живешь — год, два, десять — в стране, где наивысшая справедливость всегда маячит на горизонте, а наивысшее безобразие стало моральным законом. Где судьба целого европейского народа отдана на растерзание газовым торгашам.

Это так тяжело и сладко — все чаще представлять эти неподвижные тела под желтой стеной. И автоматную очередь, которая, казалось, никогда не закончится.

×