Тринадцатое февраля

Вот говорят: "четверте люте". Правильно — "четвертого лютого", но когда "четверте"— то как будто аж видишь, какое оно лютое.

Сегодня восемнадцатое февраля, а когда это произошло, было тринадцатое. Как раз похолодало. Я шел через двор и увидел грача. Он ходил пешком и ел снег. Что-то у него с крылом. Не долго думавши, взял его и понес домой. Сделал так, как не раз делал когда-то давно, когда казалось, что мир легко спасти. У меня тогда жили птицы, выпавшие из гнезд, и даже два карася и дафнии — водяные блохи — последние обитатели пересохшей реки.

Я был тогда глуп, хотя, может, и лучше. Еще во дворе, когда подобрал грача, подумал: пересидит у нас морозы, а когда крыло заживет — отпущу, пусть летит. Но скоро стало ясно: его крыло кем-то перекушено так, что он уже никогда не полетит. Ему придется ходить пешком до самой смерти. А где походишь в городской квартире? Здесь можно жить только временно, пока зима. А отпускать его назад как-то некрасиво, как будто пообещал ему что-то — и обманул.

С другой стороны, я действительно сделал невообразимую глупость — вмешался в драму жизни. Об этом теперь было время подумать. Потому что с появлением грача в доме все наше семейство, включительно с Котом, на время умолкло. Догадываюсь, о чем все думали, потому что думал о том же. Появление этого грача напомнило нам всем, что мы здесь оказались так, как и эта птица — случайно, и счастливо нашли друг друга. По крайней мере нам так кажется. Вслух об этом не говорим, лишь иногда спрашиваем у Кота, повезло ли ему с нами, или нет.

Грач на эти вопросы не отвечает. Ест он сердито и быстро, а затем начинает искать, кудою бы уйти на волю пешком. И я не уверен, что это неправильно.

×