Предприниматель, депутат Черкасского городского совета 59-летний Николай Булатецкий строит дом в Черкассах в микрорайоне Казбет. Здание на два этажа, обжит пока что один.
18 марта после обеда едем в район Казбет. Дом Николая Булатецкого в конце переулка Дачного над обрывом. На одном из склонов недостроенный бетонный спуск к Днепру. Дорога у забора депутата усыпана щебнем, частично выложена тротуарной плиткой. Большинство домов на улице советской застройки.
Булатецкий с женой возле двора общаются с двумя работниками прокуратуры. На одной из пресс-конференций губернатор Сергей Тулуб сказал, что нужно проверить, законно ли строится предприниматель, поскольку территория относится к заповеднику черкасских Днепровских склонов. Николай Иванович держит папки с документами на строительство. Показывает фото дома, который перестроил.
— Это заповедная территория согласно решению областного совета от 1991 года. В связи с этим возникла необходимость проверки, — говорит один из прокуроров. — Здесь был археолог и говорил, что вы не согласовывали эти раскопки.
— Здесь мусорник был, такой, как там, — Николай Булатецкий показывает на соседний склон, засыпанный мусором. — Я разгреб и сделал людям лестницу. Что не так? Я не себе это делаю.
— Вы таким образом повредили достопримечательность археологии, — продолжает прокурор.
— Что я повредил? Мусорку? — переспрашивает депутат. — Я и тот склон убрал бы от мусора, так скажут, что Булатецкий захватил.
Заходим через калитку во двор. При входе растет молодая березка.
— Это в честь моей дочери Насти, которая погибла в 1995 году. Ее образ ассоциируется именно с этим деревом. Когда она погибла, я не думал, что буду жить. Каждое утро думал: "Скорее бы умереть". Каждое утро ходил на могилу, — говорит Николай Иванович, на глазах появляются слезы. — Через два года понял, что ее уже не будет.
Дом — двухэтажный с округлой крышей. На втором этаже прозрачные двери и большие окна. Вход со двора.
— Раньше дом был одноэтажным. Место это жене сразу не понравилось. Когда зашли, у предыдущих хозяев собаки в доме жили, запах неприятный был.
По ступенькам поднимаемся на второй этаж, где идут работы.
— Эту лестницу придумал я. Сколько нервов пошло на то, чтобы сделать именно такую выгнутую форму. Это полностью верх сына Максима. Покупали с задумкой, что делаем семейную усадьбу вместе с сыном. Он должен был сюда еще три года назад переехать, но вынужден жить на квартире. Не переведу их никак, потому что невестка командовать будет, — шутит Булатецкий. — Сначала планировали, что вход будет изнутри. Но потом я подумал: буду стареть, и они меня будут мучать, а я же люблю волю и ни от кого не зависеть. Решили сделать отдельный вход с улицы.
Хозяин на минуту останавливается на балконе. Смотрит на реку.
— Главный вопрос здесь не дом, главное здесь — Днепр.
В коридоре стоят шесть туй — занесли, чтобы перезимовали. Рабочие стелют пол. Помещение разделено на три комнаты — две спальни, гостиную, в которой отгородят кухню.
— Первый этаж сделали года три назад. Двор, дом — все проектировал я. Клумбы сажала жена Татьяна. Хотел оригинальный дом. Придумал такую круглую форму для крыши. Когда-то архитектор Попель плыл по Днепру, увидел мой дом и спросил у людей, чей это такой интересный. Потом попросился в гости посмотреть дом.
На первом этаже две комнаты и большая кухня. Везде идеальная чистота. В коридоре-гостиной стоят диван и шкаф-купе. На полке — большая стеклянная ваза, до половины наполненная монетами. Сверху воткнут початок кукурузы.
— Это то, что зарабатывает нам деньги. Я благодарен судьбе и кукурузе. Когда решил заняться своим делом, выбрал сельское хозяйство, — рассказывает Николай Иванович. Идет на веранду, показывает металлический столб у входа. — Вот здесь сделаю памятник початку — большой светильник со стеклом цвета янтаря. Я научился выращивать кукурузу и отношусь к ней, как к любимой женщине. Землю арендуем у людей, в начале собрал всех и говорю: "Я не обещаю, что сделаю вас счастливыми, но несчастными со мной вы точно не будете". Вот раз посеяли овес, а он в цене — 400 гривен. Я в убытке однозначно, говорю брату: бери по 200 килограмм овса и просто раздай людям.
В первую очередь Николай Булатецкий ведет в свой рабочий кабинет. Там светло-серые обои, бежево-серый ковер. Под стеной стоит кровать, застеленная красной постелью, с другой стороны диван, журнальный столик, в тумбочке кипа газет и журналов. На тумбочке две фотографии — одна семейная, вторая — с Иваном Ленем, солистом рок-группы "Казак Систем", и Анастасией Разлуцкой, помощницей нардепа Олеся Дония.
Рядом с рабочим кабинетом — спальня. Посередине — старинная кровать. Ее купили 30 лет назад. Часть комнаты занимает гардеробная, сквозь нишу видно аккуратно сложенную одежда супругов.
— Эту кровать нашел в Киеве, когда был на курсах. Купил за 250 рублей. Тогда это были большие деньги. Ее особенность в том, что она без подголовника, а с моим ростом это преимущество. До того мы спали на полу — скручивали поролон и делали маты. Когда переехали в этот дом, предложил купить новую кровать, но Татьяна отказалась.
Идем в кухню. При входе — большой стол из темного дерева, за ним — восемь стульев.
— За этот стол садимся часто, — говорит жена депутата Татьяна. — Когда жили в квартире, гости редко приходили. А теперь на Новый год собираемся семьей — мы, дети, сваха. На Рождество собираем крестников. На Старый Новый год приезжают его братья с семьями.
— У нас сначала под стеной была плита, тут жена говорит: "Я хочу, чтобы плита была так расположена, что когда ты садишься есть, могла тебя видеть и что-то делать". Объясняю ей: "Таня, ну уже ж газ подведен туда". Но таки переделал, переиграл, чтобы плита была на барной стойке, как она хотела.
Садимся за стол.
— Мы же ничего не купили к чаю, — говорит Татьяна Павловна. Ставит тарелку с сырниками. Нажарила их, пока мы ходили по дому.
— Вот ты уже напекла? — удивляется Булатецкий. — Вот единственное, с чем не могу смириться, так это то, что она ограничивает мне свободу. Пришел с улицы, спрашивает: "Ты вытер ноги?" — "Да", — отвечаю. А она: "Ты можешь еще раз вытереть?" — смеется Николай Иванович. Стоит в пальто. — Я что, жизнь буду тратить на то, чтобы ноги о коврик вытирать? О, это еще при вас я одет, а так бы уже и в кухню не пустила.
— У меня комплекс человека, который работает в детском садике, где должна быть идеальная чистота, — говорит жена.
Николай Иванович садится на бежевый диван под стеной. На ней висит портрет покойной дочери Анастасии. Татьяна Павловна приносит тарелку с бутербродами с мясом, сыром, вазы с конфетами и орехами. Замечаем на кухонном столе самовар.
— Когда-то хотели коллекционировать, на квартире осталось несколько. Один очень старый. На Кривалеевском рынке купили еще за купоны, — говорит женщина. Ставит каждому большие чашки чая. Рассказывает о первом дне в новом жилье.
— Это было после Нового года в 2008-м. Сын привез нас с мужем сюда, и мы остались в чем были. Потом просила, чтобы хоть посуду передал. Это был самый приятный период — когда все пустое и мы ничем не были захламлены.
— Больше всего времени провожу на кухне за столом в кресле. И не за едой, а за чтением новостей, — говорит Николай Иванович.
— В конце года выношу до тонны газет, — смеется жена.
— Дом — это мое семейное гнездо, если кто-то его захочет забрать, то скажу словами губернатора Тулуба: кто к нам пришел с мечом, тот от него и погибнет, — строго говорит Булатецкий.
Татьяна Павловна доливает всем чаю. Угощает фруктами — грушами, киви, чистит мандарины. Когда прощаемся, насыпает на гостинец в бумажные пакеты сушеных яблок.
20 грузовиков мусора вывез Николай Булатецкий со склона у дома.
30 вазонов с цветами в доме депутата.
3 
1
Комментарии
1