Андрухович читал по-немецки на Meridian Czernowitz

"Мой немецкий будет похож на "буковиниш дойч" или "галициан дойч". Так пошутил писатель Юрий Андрухович на просьбу зачитать немецкоязычного швейцарского писателя Роберта Вальзера.

6 сентября состоялась презентация его книги "Прогулка" в переводе Андруховича на украинский в рамках поэтического фестиваля "Meridian Czernowitz". Участниками презентации были еще два переводчика Вальзера: белорусская поэтесса Вольга Гапеева и польская переводчица Малгожата Лукасевич.

В помещении бывшего Буковинского краевого парламента около 300 зрителей, все места в зале заняты, люди стоят в проходе.

"Впервые прочитала Вальзера в 1973 году. Тогда решила прочитать все, что он написал , - рассказывает польской Лукасевич. - Вальзер интересен своим потенциалом провокации и революции. Есть традиционная литература со всеми ее канонам, а Вальзер не был похожим на предшественников. Он доказал, что можно рассказывать историю без фабулы. И считал, что каждый писатель должен иметь свой способ повествования. Кроме того, у него нетипичная для писателя биография."

Юрий Андрухович не соглашается с польской переводчицей.

"Отчего же нет фабулы? Главный герой идет на прогулку, на пути встречает других персонажей. Каждую такую ??сцену можно разбирать на образы. Поэтому его можно сравнить с концентрированным "Улиссом" Джойса. Но не стоит говорить, что это произведение без сюжета и без истории. Он очень напряженный."

Робер Вальзер страдал психологическими расстройствами и доживал свой век в психиатрической клинике. Вольга Гапеева переводит Вальзера на белорусский.

"Самые большие трудности при переводе в том, что сегодня в Беларуси не говорят на таком языке, как в тот период, когда жил Вальзер. Трудно найти соответствующую лексику. Поэтому читала белорусских писателей того же периода, много нашла слов, которых уже почти не употребляют, - рассказывает Гапеева по-белорусски. - Вторая проблема - синонимы. Их у Вальзера так много. Трудно было переводить, потому что не хватало белорусских аналогов. "

Белорусский 16 века был несопоставим, затем традиция языка прервалась. Для Андруховича при переводе было трудно понять тональность в определенных эпизодах произведения.

"То ли он здесь серьезно, то ли это ирония, наивность. Чувствуешь, что вот здесь резко перешел в сатирические высказывания, например, об отношениях жителей швейцарского городка, - объясняет писатель. - Задача переводчика - найти равновесие между тональностью."

×