Украинская художница Дарья Кольцова приняла участие в основной программе V Moscow Biennale of Young Art. Событие проходит в московском здании бывшей текстильной фабрики - Трехгорной мануфактуре с 1 июля по 10 августа. V Moscow Biennale of Young Art - это масштабное художественное международное мероприятие, которое проводят с 2008 года, приглашая художников из разных уголков мира. Кольцова создала инсталляцию "Теория защиты", посвященную событиям на Донбассе.
Как вы попали на выставку? почему решились поехать?
- В прошлом году моя работа "Теория защиты" выиграла гран-при конкурса МУХи. Одним из членов жюри конкурса был куратор из Берлина Надим Самман. Мы познакомились на вручении премии. Он предложил мне подать заявку на участие в проекте биеннале, куратором которой он был назначен. Надим был сокуратором 4-го Марракешского биеннале. Вместе с Александром Пономаревым занимался "Павильоном Антарктиды" в Венеции. Устроил выставку на острове Кокос в Тихом океане, где представил произведения искусства как спрятанные сокровища. Я знала эти проекты и поработать с ним было соблазнительно, но Москва. Я настолько затянула с подачей аппликации, что загрузила заявку всего за пару минут до окончания поставленного срока. Мой проект отобрали для участия. Это стало полной неожиданностью - я не могла поверить в проект без цензуры. Я поехала, потому что хотела создать это художественное высказывание о войне в стране, которая все это затеяла. Создавшая "информационную блокаду" и жесткие правила игры на своей территории. Мой проект "Теория защиты" - о том, что чувствует человек, когда его реальность разрывают снаряды. О поведении в условиях неконтролируемой опасности. О вере в сверхъестественное, когда страшно и непонятно что делать. Кроме этого, показан в Москве, он намекает на то, что безопасность и надежность, более хрупкие, чем это может показаться на первый взгляд. Я боялась ехать в придуманную мной "антиутопию" и хотела встретиться со своим страхом. Понять, что из этого реально, а что нет. Что чувствуют и думают люди в этой стране? Как война в Украине и аннексия части украинской территории повлияла на их жизнь? И что я буду чувствовать, находясь в обществе с молчаливого согласия или по активной поддержке которого все это произошло?
Как вас там приняли? Что вас удивило? Что порадовало в Москве?
- У меня было мало времени и очень сложный монтаж, который длился непрерывно почти 34 часа. Это учитывая команду из 4 профессиональных монтажников и еще нескольких волонтеров. Большую часть времени я находилась в команде организаторов биеннале и участников со всего мира. Это талантливые молодые художники. Встреча с ними стала большим подарком для меня. Мы говорили об Украине, о современном искусстве, политике, экономике, актуальной проблематике, обсуждали проекты. Перед отлетом я пару часов гуляла по городу утром. У меня много было с ним связано. Собиралась поступать когда-то в один из московских вузов. У меня там было много друзей, разъехавшихся по всему миру. До 2013-го я ездила в Москву и Санкт-Петербург на выставки и конференции. Было 5 утра, люди спешили на работу, выходили из клубов, гуляли. Я искала в этом городе "антиутопию", образ столицы-агрессора. В какой-то момент мне стало ясно, что людям просто все равно, у них есть усталость, разочарованность и нежелание вникать в политику, которую ведет их страна. Агрессивную и страшную политику. Я не встретила фанатиков, но я их и не искала. Не было агрессии среди людей, которых я встретила в эти дни. Все старались максимально дистанцироваться, забиться в свою собственную жизнь, в решение своих проблем. Они приглушают чувства ответственности верой в то, что человек не способен изменить систему, поскольку не имеет инструментов влияния и возможности выбора. Будто политика что-то настолько грязное, что даже разговоры о ней могут тебя испачкать. Люди избегали каких-либо политических тем, каких-либо упоминаний о войне. В Украине за последние годы политика стала делом каждого. У всех моих друзей очень активная гражданская позиция, о которой принято открыто заявлять. Люди готовы бороться за то, что им важно. Там совсем другая ситуация.
"Теория защиты" - это вызов зрителю? Чем руководствовались при работе?
- Мне очень хотелось использовать реальные окна в помещении, а не делать конструкцию. В Киеве такой возможности не было. Именно такой вариант инсталляции, когда работа не экспонируется, а конструирует другое преломление реальности, добавляет необходимые варианты прочтения. То, что это окна реального пространства намекает на один из возможных путей развития ситуации. То, что было где-то, может произойти где угодно, в том числе и здесь.
Встретили ли вы агрессивное отношение к вам или вашему творчеству в Москве?
Проявление агрессии, которое меня шокировало больше всего, ко мне отношения не имел. В Минске у трапа самолета милиционер встречал узбеков, в которых там была стыковка по дороге в Самарканд. Достаточно агрессивно, на повышенных тонах, он объяснял, что из-за запрета на въезд в Беларусь (они оставаться и не собирались), их соберут группой и отведут в какое-то специальное помещение для ожидания, чтобы были под присмотром. Это было ужасно унизительно. Ребята купили билеты как и все и не нарушили закон ни одной страны. Я давно не испытывала такого жесткого и откровенного притеснения национальных меньшинств без какой-либо причины. В мою сторону, несмотря на ожидания, никакой агрессии я не встретила. На биенале я была удивлена другими вещами. Например, волонтер, который помогал мне с монтажом, был уверен, что в Киеве военные действия и приезжать туда сейчас крайне опасно. Другие осторожно спрашивали, но все больше иностранцы. Было больше положительного резонанса, сопереживание и поддержки. Еще помню, когда ко мне подошла роскошная итальянка, которая была в жюри. Неожиданно для меня, она поблагодарила за участие и за работу. Сказала, что для нее это доказательство того, что "культура оказалась сильнее политики и значит есть надежда на изменения". Итальянка оказалась ученым-политологом.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Фильм об украинской художнице наградили на американском фестивале
4 
4880
Комментарии