— Во-первых, мы никого не похоронили, — отвечает на вопрос, сколько за два месяца привезли раненых из АТО, начальник отделения гнойной хирургии военного госпиталя в Киеве Сергей Сапа, 43 года.
В отделение принимают прооперированных, которые имеют гнойные осложнения. Преимущественно ожоги.
— Раненный в бою будет всегда иметь ожог. Это не бытовая травма от ножа, которая за неделю заживает. Боевая - месяц и больше заживает. Всегда инфицирована, содержит механический удар и сильный ожог. Если пуля выпущена вплотную, то в тело входит с температурой тысяча градусов. А выстрелом из гранатомета может обжечь 35 процентов тела. На месте прооперировали, а затем на самолет — и к нам. Из Луганска, Донецка привозят.
Госпиталю 260 лет. Отделению гнойной хирургии в этом году исполняется 40. В свое время здесь принимали солдат из Афганистана.
— С АТО более сложные раненые, чем были тогда. Оружие не было настолько развитым. Раненный выстрелом из гранатомета был один на семь случаев. Сейчас таких 15 процентов. Это полноценная война. Ребята воюют за родину. Защищают то, что имеют.
Разговор прерывает волонтер Анна. Принесла список того, что может найти. Сергей Сапа подает свой — с тем, что нужно купить.
— Коляску обычную без электропривода хотя бы одну и обычные женские фены для волос. Ими ожоги подсушиваем. Заживают втрое быстрее. Секунд по 30–40 используем по четыре раза в сутки.
Просит найти пластичный бинт для ожогов.
— Обычным бинтуешь — все прилипает к ране. Этим — кровопотеря минимальная, безболезненно и потом меньше рубцов. У меня есть больной, у которого живот, бедра, плечи, руки обожжены. У многих от взрывов гранатомета не ожоги — ожоговая болезнь. Кроме кожи, поражены сердце, легкие, печенка.
Около 40 раненым в госпитале ампутировали руки или ноги. Им волонтеры собирают деньги на протезы. Олега Березовского, которому оторвало кисти рук, волонтеры начали учить английскому.
— Со знанием языка Олег сможет остаться на службе. Он — лейтенант, вне армии жизни не представляет. Помогаем ему заново найти себя. Пока мужчине трудно. Постоянно пытается поправить рукой волосы, а пальцев нет. Постригли коротко, чтобы удобнее было. Он борется. Культей хочет нажимать кнопки мобильного, — рассказывает волонтер Инна Ткачева, 37 лет.
В середине августа она будет дружкой на свадьбе. 19-летний контрактник из Николаева Эдуард Ткач женится на 26-летней Татьяне в госпитале. В начале АТО молодожены взяли в банке 7 тыс. грн кредита. Купили Эдуарду берцы, одежду, бронежилет, каску. Под обстрелом ее разбило. Осколок попал в мозг.
— Эдуарду сделали сложную операцию. Сначала в беспамятстве воевал — звал товарищей, отдавал команды. Пришлось привязать его к кровати. Подумал, что попал в плен. Пытался выкарабкаться. Все это врачи воспринимали терпеливо. Персонал в госпитале — золотой. Снимали халаты и переодевались в гражданское, когда шли в палату. Потому что родственники сказали, что он медиков не воспринимает.
Эдуард пришел в себя. Продолжает лечение.
— Потерял слух. То, что ему говорят, пытается читать по губам. Восстанавливать нужно за рубежом. В Украине таких операций не делают. В голову нужно поставить титановую пластину за 65 тысяч гривен. А еще — курс реабилитации. И физической, и психологической. Помните, как говорили афганцам: мы вас туда не посылали. Теперь эти фразы слышу в адрес участников АТО. Хочу собрать психологов и наркологов, которые могли бы работать с ними. Чтобы те не остались с психологическими травмами на всю жизнь, как многие афганцы.
5 
1
Комментарии