— В моей каюте осталась пробоина сантиметров с 10. Сквозь нее было видно и затянутое тучами небо, и холодное февральское море, которое еще несколько минут назад могло нас поглотить, — вспоминает первые мгновения после столкновения с американским эсминцем севастополец Игорь Мурзин, 48 лет.
В ночь на 12 февраля 1988-го он, лейтенант Черноморского флота, заступил на пост вахтенного офицера сторожевого корабля СКР-6. Тот за два дня до того вместе со СКР "Беззаветный" в темноте подошел к проливу Босфор. Задание — не пропустить двух "американцев" — корабли шестого флота США, базировавшегося в Средиземном море. Потому что от разведки поступил сигнал, что крейсер "Йорктаун" и эсминец "Керон" могут осуществить провокационное вторжение в территориальные воды СССР. Это вписывалось в новую военную доктрину Пентагона, которую по понедельникам повторяли на политзанятиях советским военным. Теперь в НАТО акцент делали не на ракетах дальнего действия, а на неядерных ударах по военным базам и портам СССР.
Согласно международным правилам "мирного прохода" американцы имели право находиться в Черном море и приближаться к берегам Крыма — территориальные воды страны начинаются за 12 морских миль от береговой линии — приблизительно 22 км. Но "Керон" и "Йорктаун", пройдя Босфор, взяли курс на Севастополь. Если их радиолокационная аппаратура считает информацию о советской береговой системе наблюдения, придется менять все коды, переоборудоваться. Нужно было этому помешать.
"Сообщите американцам: плавать все-равно придется вместе. Они у нас в гостях, а по законам русского гостеприимства оставлять гостей без внимания у нас не принято", — приказывало командование из Крыма своим сторожевым кораблям. Равноценных боевых не выставляли — "от греха" подальше, чтобы не вызвать настоящего военного конфликта. "Беззаветный" сопровождал втрое больший крейсер "Йорктаун", а СКР-6 — эсминец "Керон". Для сравнения — водоизмещение СКР-6 было 960 т, американского корабля — 9300. Между бортами — всего 100 м. Переводчик дважды передал в радиоэфир на английском и русском: "Нарушение тервод Советского Союза недопустимо. Имею приказ вытеснять вас, вплоть до навала и тарана". С "американца" ответили на английском: "Мы ничего не нарушаем".
— Команды американских кораблей высыпали на верхние палубы, — вспоминает Мурзин. — Мерцали вспышки фотоаппаратов, кто-то снимал нас на видео, улюлюкали, смеялись, непристойные жесты показывали. Из динамиков ревела рок-музыка, даже песня "битлов" "Назад в СССР". Наши матросы тоже повываливались в иллюминаторы — не каждый же день видишь так близко живых "янки". Выглядывали из люков, хотя должны были сидеть на боевых постах. Боцман бегал по палубе и кричал.
Борт в борт две пары кораблей шли около 2 часов. В 11.00 в районе между Ялтой и Форосом, когда до берега оставалось 22 км, на советских сторожевых кораблях получили приказ начать навал. Его иногда применяют как предупреждение перед более серьезным конфликтом. То есть, советский корабль должен был дотронуться бортом до американского, пытаясь как будто вытеснить из своих тервод. При таком столкновении повреждения обычно минимальные — в отличие от прямого тарана, который мог привести и к затоплению.
При первом сближении "Беззаветный" снес трап на "Йорктауне". От трения бортов пошли искры, воспламенилась краска. Якорь одной лапой разорвал обшивку борта крейсера, другой сделал пробоину в носовой части своего корабля.
— От удара нас сильно трусонуло, — вспоминает одессит Игорь Мельниченко, 45 лет. В феврале 1988-го он служил командиром аварийного управления "Беззаветного". Все командование корабля в случае пробоины, по инструкции, должно было собраться в его герметичном отсеке. — Мы все время находились в замкнутом пространстве. О том, что происходит наверху, могли только догадываться с переговоров по громкой связи. На второй палубе стояла 150-литровая кадка с водой. От крена она перевернулась, нас залило. На мгновение даже подумали, что корабль таки продырявило. Хотя и дальше шутили над теми, кто по инструкции был в спасательных жилетах: "Плохая примета, на дно пойдешь".
Эсминец "Керон" тоже пострадал от удара карликового сравнительно с ним СКР-6. Советский корабль посбивал на нем шлюпки, исцарапал борт и отскочил от "Керона", как от стены. "Беззаветный" между тем во второй раз пошел на "Йорктаун". "Прошлись по левому борту крейсера. Сломали пусковую установку ракет "Гарпун". Две разломанные ракеты свисают из пусковых контейнеров. Разбили вдребезги командирский катер", — докладывал в Севастополь командир "Беззаветного" капитан второго ранга Владимир Богдашин. При этом якорь весом 3,5 т у советского корабля оторвался из цепи, перелетел через кормовую палубу "американца" и упал в воду. На "Беззаветном" от столкновения в носовой части образовалась трещина в 1,5 м.
На помощь "Йорктауну" поспешил эсминец "Керон". Американцы пытались зажать "Беззаветный" в тиски. Советские моряки приготовились стрелять бомбами. Над эсминцем и крейсером затрещали несколько вызванных с берега тяжелых вертолетов МИ-26, увешанных полным боевым комплектом ракет. В 11.40 "Йорктаун" и "Керон" убавили обороты и повернули на выход из территориальных вод СССР. А советские корабли двинулись на Севастополь. Командир "Беззаветного" Владимир Богдашин сразу вылетел в Москву с отчетом в Генштаб, позже он получил орден Красной Звезды.
— Из нашего экипажа больше не помню, чтобы кого-то отметили. Разве что рулевых СКР-6 наградили электробритвой, — продолжает Мурзин. — Весь корабль прощупали люди из "особого отдела" ВМФ — искали, снимал ли кто-то "навал". Наш корабль сразу после этого пошел дальше нести службу к берегам Турции, в море мы были до 15 марта. Только заходили в болгарский порт Бургас подлататься. Как-то во время ремонта в доке заглядываю в один из дальних отсеков корабля, а там мои матросы снимки печатают. Говорят, что "особистам" сдали пустые пленки, потому что фото с американцами хотели на память оставить в дембельский альбом. Взял их за одно место. Говорю: мне два комплекта из 25 фотографий печатаете, и чтобы ни одна душа не знала.
Столкновение советских и американских кораблей между Форосом и Ялтой назовут последним боем холодной войны.
— Уже после "Йорктауна" еще один крейсер "натовский" заходил в Черное море, — говорит 44-летний Юрий Гарматий из Львова. Он был командиром отделения гидроакустиков на "Беззаветном". — Тоже сопровождали его, даже команда была, если зайдет в терводы или начнет вертолет поднимать, сразу стрелять, но ничего такого не случилось. А в 1989 году я уже сам побывал на американском корабле — Горбачев оттепель объявил. Американцы заходили в Севастополь, организовывали экскурсии на свои корабли. Даже фотография сохранилась с одним вертолетчиком их. Как будто встреча на Эльбе была, улыбались друг другу, руки жали. Жаль, сказать ничего не могли — языки не знали.
Два корабля затопили, два — порезали на утиль
Командование шестого флота США после "битвы под Ялтой" уволило командующих крейсера "Йорктаун" за "пассивные действия и предоставленную советскому кораблю инициативу, что нанесло моральный ущерб престижу американского флота". Судно несколько месяцев чинили на одной из итальянских верфей. Впоследствии "Йорктаун" выполнял боевые миссии в Средиземноморье, Адриатике и Карибском море. В 1992-м первым из кораблей НАТО зашел в военный порт Североморск — базу Северного флота России. "Йорктаун" списали на утиль в декабре 2004-го.
Эсминец "Керон" принимал участие в военных операциях НАТО в Персидском заливе, после выхода на пенсию в 2001-м затоплен у берегов Пуэрто-Рико.
СКР-6 списали и порезали на утиль в 1990 году. А "Беззаветный" в 1997-м при делении Черноморского флота получила Украина. Его назвали "Днепропетровск". Через пять лет списали и затопили в Черном море.
3 
1
Комментарии
7