Львовскому художнику Владимиру Патыку исполнилось 80 лет. Отгуляли в ресторане "Интурист". Пригласили ближайших родственников и друзей — 45 человек. Всю ночь для именинника музыканты играли львовские довоенные шлягеры.
— Это наказание Господне — иметь мужа художника, — с порога заявляет 70-летняя Романна. Ее звонкий голос слышно аж на улицу. — Ушел в 10 утра. Должен был принести одну справку. Куда его занесло? Через два часа — выставка, а еще же полежать нужно немного, помыться, переодеться. У нас здесь ремонт, не разувайтесь.
Семья Паты ко в живет в трехкомнатной квартире в дорогом районе Львова. Везде — ящики, свертки. Картины прислонены к стенам, книжки укрыты покрывалами.
— Хотим окна пластиковые поставить, — объясняет хозяйка. — Все одновременно затеяли: ремонтируем дом, дачу, делаем выставку, женим внука, Оксаниного сына. Оксана у нас врач. А сын Остап — художник. Ему уже 40. Вот его картина свежая. Принес отцу на приговор. Вы мне Остапа похвалите!
Не успеваю разглядеть натюрморт, стоящий на стульчике, потому что Романна хватает за руку и поворачивает к шкафу.
— Видите — миски глиняные, это из Гуцульщины и Полтавщины. А вот, — показывает ряд старых металлических по дсве чнико в, — насобирала под разрушенными колокольнями. Горшок с цветами видите? Купила в селе под Черновцами. Паты к помнит, как село называется. Какая-то бабушка продавала в нем квашеные огурцы. Уговорила ее поменять старый на новый.
В спальне, на незастеленной кровати, аккуратно сложены костюм, выглаженная сорочка и галстук. На полу - вычищенные туфли. Рядом женская одежда — красная блуза, белые бусы.
У детей есть свои семьи. Я их повы го няла
— Все готово, а старика нет! — жалуется хозяйка. — Может, где-то заблудился. Из его ровесников остались только искусствовед Батиг и Катрушенко, который уже не слышит и не видит. Паты к приехал во Львов в 14 лет. Окончил в селе 7 классов, чемоданчик в руки и вперед — за лучшей судьбой, подальше от колхоза. У него не было ни копейки, приехал сверху на поезде.
Показывает первую его работу — небольшая хата, нарисованная тушью в 14 лет. Рядом с ней висит старая икона.
— Это Мать Божья из Моринцев. В 70-х годах завмузее м отдал ее за бутылку водки.
В углу комнаты — старая печь, выложенная плиткой.
— У нас есть центральное отопление, но жаль ее разрушать, — гладит кафель хозяйка. — А это у нас вместо шкафа, — показывает закругленную вешалку, похожую на те, которые есть в прачечных. — Паты к иначе сорочку не найдет. Брюки отдельно вешаю, на этой лестнице.
На ступенях красной лестницы для ремонта висит десять пар брюк с острыми стрелками.
— У детей есть свои семьи. Я их повы го няла, — рассказывает женщина. — Бойтесь Бога, был бы ужас, если бы мы вместе жили. Мне мужа хватает вот так! — проводит рукой по шее. — Сама я работаю в больнице рентгенологом. Не хотела, но отец настоял. Уже была отнесла документы на нефтяной факультет, однако нет, должна была забрать. Сейчас была бы Юлией Тимошенко. Рентгенологом хорошо, все ви жу насквозь. Только бы эту несчастную пенсию подняли, потому что у меня 470 гривен.
Живете с картин мужа?
— Конечно. Может и да ром отдать, а иногда космическую цифру загнет. Паты к никогда нигде не работал — абсолютно свободный художник. Не рисовал же н секретарей обкома, Ленина, Сталина. А только простых рабочих, колхозы.
А женщин?
— С женщинами не было у меня хлопот. Он рисует такие портреты, которые женщинам не нравятся, — реальные. А они бы хотели быть сладки ми, как этикетки на туалетном мыле. Видели, как Паты к себя нарисовал? Как Ван Гог — красный, сумас шедший. Моя мама очень боялась, когда я выходила замуж. Но, панове, мой Паты к более морален за некоторых врачей, которые сейчас со мной работают.
Сейчас была бы Юлией Тимошенко
Вспоминает, как познакомились: он подошел на выставке и предложил позировать для портрета.
— Я отказалась. А потом встретились на улице, он снова позвал. Но у него был шнуро к развязан! — кривится пани Романна. — Уговорила с ним подружиться подруга. А о нашей с ним свадьбе можно целый роман написать. Паты к меня так обидел, что я не приехала на собственную свадьбу. Вместо меня взяли какую-то незамужнюю гостью, нарядили в марлю из аптеки и кричали "горько".
Открываются входные двери. Заглядывает высокий седой мужчина в очках.
— О, Паты к! — зовет хозяйка. — Из Канады, из Франции звонят, а тебя нет.
Пан Владимир хрипло объясняет жене, где был.
— Скажи громко в газету, что если бы не я — не был бы ты художником, — требует она. Муж кивает.
— Бог дал ему талант, а я его берегу, как очаг, уже 48 лет, — объясняет пани Романна. — Через два года планируем все-таки стать на рушник и пожениться. Иначе в рай не примут.
Спрашиваю у юбиляра, как здоровье. Он коротко отвечает: "Хорошо".
— Никогда ни на что не жалуется, — подхватывает жена и целует мужа в голову. — Я хозяйка никакая. Дам ему прокисший борщ, холодную картошку — все ест и благодарит. Зато тоненький и хорошо выглядит.
— Год назад впервые заболел, — хрипит пан Владимир. — А так, только склероз мучает. Что на день рождения хочу? Ничего. Я счастлив.
1926, 9 октября — Владимир Патык родился в селе Черный Остров на Львовщине
1953 — окончил Львовский институт прикладного и декоративного искусства
1958 — Владимир и Романа поженились
1959 — родилась дочка Оксана
1964 — появился на свет сын Остап
1992 — заслуженный художник Украины
1995 — почетный гражданин Львова
Лауреат государственной премии имени Тараса Шевченко
2 
1
Комментарии