Картину "Колиивщина: Страшный суд" киевского художника 36-летнего Владимира Кузнецова запретили показывать в "Мыстецком Арсенале". Ее он написал на стене галереи для проекта "Великое и Величественное". В канун открытия выставки директор "Арсенала" Наталия Заболотная зарисовала картину черной краской из баллончика. Тысячу произведений из коллекций 35 музеев Украины собрали к 1025-летию крещения Киевской Руси. 26 июля экспозицию посетил президент Виктор Янукович.
— Здесь была робота Кузнецова, — показывает на стену в зале киевская художница Ольга Комиссар, 31 год. Ее завесили черным баннером с "Портретом девушки-украинки" Николая Пимоненко. Под стеной выстроились 17 молодых людей. Лица заслоняют листами черной бумаги. Под ногами положили плакат "Нет слиянию церкви и государства!"
— В суд не хочешь подать? — спрашивает парень у Владимира Кузнецова, 36 лет, который тоже принимает участие в акции.
— Это нужно иметь какие-то документы. У нас с Заболотной не было контракта, только устная договоренность, — отвечает тот.
Говорили, что тебе за работу заплатят?
— Сначала думал отказаться от гонорара. Но под "Арсеналом" люди протестовали против влияния церкви на культуру. Шестерых задержали. Думаю, может, взять гонорар, чтобы заплатить за них штраф? Это 1000 гривен. У Заболотной попросил. Среди художников есть правило: нужно требовать денег. В Украине заведено, что художник делает даром. Но должно быть красиво и людям приятно. Мои друзья из группы художников "Р.Е.П." предлагали на выставку работу, где для сравнения хотели изобразить карету киевского митрополита XVII века и "мерседес" теперешнего. Но тема не прошла.
— Единственный раз меня хотел процензуровать Бузина — получил сразу в ухо, — киевский художник Сергей Поярков, 47 лет, вспоминает драку с писателем Олесем Бузиной в прямом эфире программы "Большая политика" в позапрошлом году. — Зарисовать картину — это не похоже на Наташу. Она воспитанная и держит слово. Разве ее можно было довести до такого? Как чиновник она не имеет права пересекать черту, когда за государственные деньги делается выставка. С другой стороны, картина художника не может подпадать под цензуру. Единственная цензура — это Уголовный кодекс. Других ограничений не существует. Мне Наталия говорила, что ее подставили. Художник до последнего не рисовал провокационные вещи. А потом изобразил священников в аду с простреленными головами. Это ее ошибка, что его пригласила. А зарисовывать картину не обязательно было, можно закрыть стену и все.
— Эта выставка — единственный позитив в праздновании крещения. Я не фанат религиозных праздников за деньги государства. Пусть церковь и верующие за свой счет проводят. За те миллионы можно было вылечить 200 детей, больных раком.
Киевский драматург Богдан Жолдак, 65 лет, рассматривает скульптуру "Самсон" Ивана Георгия Пинзеля.
— В далеких 1960-х Пинзеля от советской власти оберегал директор Львовской галереи искусств Борис Возницкий. Я проходил у него практику. Возницкий водил нас по закоулкам в Доминиканском соборе, где когда-то митрополит Андрей Шептицкий перепрятывал евреев. Смотрели на эти куски скульптур, вырванные из огня. Волосы дыбом становились, никто не мог подумать, что такое величие когда-либо отреставрируют. Франция ахнула, увидев нашего Пинзеля, — рассказывает о выставке мастера в Лувре.
— В "Арсенале" до сих пор чувствую запах бывшего гиганта военной промышленности, который творил все, что могло убивать. Теперь здесь рай земной. И Заболотная каким-то чудом удерживает его. На 40 гектарах в центре Печерска такие казино можно было бы настроить. Но хоть бы какая была эта картина Кузнецова, замарывать не стоит. Может, делала сенсацию. Теперь художника знают все.
— В 1960-х на одной киевской стене художник Борис Плаксий сделал фрески. Изобразил там Параджанова, Стуса, художника Опанаса Заливаху и футболистов киевского "Динамо". Там толклась интеллигенция, пили кофе и смотрели на панно. Однако была цензура, картину понемногу зарисовали. Приходим, а уже нет Стуса, через месяц — еще кого-то. В один прекрасный день замазюкали все. Только цветочки остались.
2 
1
Комментарии
2