Илларион Павлюк узнал о беременности жены в день, когда получил шеврон батальона

У нас было идеальное подразделение, с высокой мотивацией, с достаточной подготовкой и полной уверенностью, что мы подготовлены лучше, чем враг. Не знаю, были ли еще такие в Украине, - сказал Gazeta.ua продюсер Илларион Павлюк. В 2015 году воевал в добровольческом разведывательном спецподразделении "Гарпун" в составе Нацгвардии. В том же году подразделение расформировали.

- Всегда интересовался войной. Со 2-го курса журфака в Луганске в 1997-м поехал поступать на отделение военной журналистики в военно-политехническое училище во Львов. Во время экзамена месяц были на казарменном положении. Сильно разочаровался в армии. Еще и попросили взятку. Отец сказал: найдем. Ответил, что не хочу. Забрал документы. Но амбиции были. Поэтому поехал на Ближний Восток в первую командировку.

Илларион Павлюк родился в городе Скадовск Херсонской области 14 мая 1980 года. Родители работали журналистами. В 1987-м семья переехала в город Долинск на Южном Сахалине. В 16 лет вернулся в Украину. Родители - год спустя.

- В 14 лет отец дал совет, который меня шокировал, - вспоминает. - Как раз закончилась первая чеченская. В городе некоторые уже приехали с нее в гробах. Отец сказал: если не сможем выехать в Украину и тебя призовут на войну, переходи на сторону чеченцев. Это - захватническая война. Воюй, но на правильной стороне.

Павлюк учился на журналиста в Восточном университете в Луганске. Работал на радио, в газете "Теленеделя". Возглавлял отделы на телеканалах "Интер", "1 + 1", "К1". Создал продакшн-студию Ivory Films.

Был корреспондентом "Интера" на Ближнем Востоке. В 2002-м получил контузию в секторе Газа. В 2015-м участвовал в войне на Донбассе в составе добровольческого разведывательного батальона "Гарпун".

В прошлом году издал роман-триллер в стиле нуар "Белый пепел".

С женой Светланой растят 4-х детей: 12-летнего Льва, 7-летнего Натана, 5-летнюю Лею и 3-летнюю Сару. Сестра-близнец Леи Илана родилась с тяжелой формой ДЦП из-за родовой травмы. Умерла 5-летней в феврале этого года.

Там изменилось отношение к войне?

- В 22 уехал во вторую в жизни заграничную командировку и вдруг оказался там, где стреляют. Через 2 месяца - в третью. Попал под ракетный обстрел. На часах потом видел, что он длился почти час. Не помню его. Воспоминаний - на минут 5. Меня сбило с ног и подбросило, как в кино. Восприятие войны изменилось мгновенно. Стало не все равно.

На вашей жизни это отразилось?

- Когда вернулся из Газы, ушла первая жена. Прожили вместе 4 года. Думаю, одной из причин было мое странное поведение. Прятался под столы от громких звуков и сбрасывал ее с кровати во время грозы. Спасал от самолета, который пролетал над нами на Петровке зимой, - толкал на землю с криком "Вниз". Были и агрессия, и вспышки гнева.

2005 года в карман в маршрутке залез воришка. Мог его убить. В последний момент пришел в себя: что я сейчас делаю в центре города, среди людей? В тебе вдруг включается программа выживания. Все закончилось хорошо для нас обоих. Я остановился и забрал кошелек.

Почему пошли на войну в 2015 году?

- От страха. Боялся, что проснусь утром и увижу, что мосты разбомбили. Прокладывал маршруты, как бежать. Бровары в случае атаки с северо-востока - форпост на подходе к Киеву. Их не избежать. В них точно закрепятся наши войска. Чем бы это не закончилось, от Броваров ничего не останется. Будем скрываться в подвалах. Я это хорошо понимал. Видел не одну войну. Это так страшно и тяжело, что легче пойти на войну.

Все были специально отобранными добровольцами, прошедшими обучение. Благодаря волонтерам - очень хорошо экипированы. Хотя бывали моменты, когда очень страшно.

В день, когда получил шеврон батальона, узнал о беременности жены. Вернуть его - означало переступить через договоренности. Нашел компромисс - решил, что не буду ходить в разведку. Буду пресс-секретарем. О том, что подразделение засекретили, узнал в первый день выхода. Шеврон нужно снимать, выходя с базы, а название упоминать нельзя. Нас не существует. Подписал штук восемь бумаг о неразглашении. Сара родилась, когда я вернулся.

Какое обучение проходили?

- Нас учили иначе, чем в Советской армии. Отрабатывали все до полного автоматизма. Если мне дать автомат, не буду делать с ним что-то неуверенно. Все сводится к очень четким навыкам, чтобы решения в бою были молниеносными. В советской школе существует куча неопределенности. Солдат в бою теряет время.

Нас учили понимать не только, куда ты целишься, а знать глобальную задачу фронта, подразделения, отделения и уже потом - свою. Например, ты должен сфотографировать здание, а батарейки сели. Если понимаешь, что это нужно наводчикам, то знаешь, какая информация нужна: сколько окон, дверей, они, материалы. Можешь зарисовать или записать это и выполнить задание.

Был страх убивать людей?

- Был курс психологической подготовки, когда приходится выстрелить в упор или ударить человека ножом. Но мы должны были всегда помнить, кто мы. Штурмуем помещение. Что дальше? Оказать помощь раненым. "А добивать?" - спрашиваем. "Вы - солдаты, а не палачи. Это не ваша работа." Ты - человек. Вынужденно переступаешь базовые законы человечества и убиваешь. Как только враг не представляет опасности, перестает быть объектом атаки.

Нас учили похищать вражеских диверсантов в "серой зоне". Потом мы их передавали спецслужбам. Подробностей рассказывать не могу. Каждую операцию репетировали до мелочей. Это позволяет предположить массу проблем: с какой стороны заносить человека в машину, кто будет это делать, его вес. За время существования подразделение не понесло никаких потерь. Расформирование было для нас шоком.

Какие случаи на войне впечатлили?

- Со мной служил "Ворон" - водитель маршрутки из Львова, 24 года. Ушел в "Правый сектор" и попал в Донецкий аэропорт зимой. Никогда не стрелял из автомата. Сказали: здесь научишься. Дали "Калашникова": вот твой сектор. Увидишь врага - стреляй. Боялся не попасть, потому что обучение было коротким. Когда впервые пошли в атаку, считал людей, которые падали после его выстрела. Они шли и шли. Когда падали убитые, задние переступали через них. Спрашиваю: они были под чем-то? "Не знаю, мы не могли проверить". Стрелял и считал. В конце недели сказал себе "триста". Ему стало страшно. "Ворон" перестал считать.

Рассказывал об одном бою. Двери, коридор, лестничная клетка и следующая дверь. Между сторонами - 5 метров коридора. Залетает граната, крутится у ног. Ты очень хочешь жить и хватаешь ее, чтобы выбросить обратно. Ты не знаешь, не взорвется ли она у тебя в руках. В какой-то момент страх смерти сменяется азартом. Он выбрасывал гранату за гранатой и делал выстрел за выстрелом.

Морщится, когда его называют киборгом: "Я был там всего 2 месяца". Говорю ему: ты 2 месяца был в аду. В 2015-м вернулся после службы в "Гарпун" и женился на девушке из подразделения. Наш побратим стал его тестем. Многие люди, увидев гранату у ног, сели бы в уголок и умерли. Не знаю, как бы сделал я. Надо иметь железную волю и мотивацию. Потому что это очень страшно.

Какие еще истории запомнились?

- Во время одной из самых серьезных атак россияне спланировали проход бронетранспортеров мимо домика с одним окном. Бронетехника не может идти мимо такого, если он не уничтожен или не проверен разведкой. Они этим пренебрегли: из закрытого помещения запрещено вести огонь из гранатомета - получишь контузию. А это - единственное, чем стрелок может поразить бронетехнику.

Там случайно оказался парень, который нес в охапке ручные противотанковые гранатометы на свои позиции. Увидел танки, забежал в этот домик. Был молод и неопытен. О запрете стрелять из закрытого пространства не знал. Ему не сказали. Успел сделать 14 точных выстрелов, прежде чем потерял сознание. Остановил наступление, которое было частью большой операции. Вследствие нее случилась трагическая для россиян и триумфальная для Украины гибель российского спецназа "Вымпел". Это стало легендой на фронте.

Он выжил, лечился от тяжелой контузии. Имел проблемы с законом. Герои часто неудобны. Ими надо заниматься.

Как правильно это делать?

- У нас было фантастическое отношение к бойцам в 2014-м году. Сейчас сталкиваемся с реальностью, с которой не умеем жить. Узнаем, что солдаты не всегда белые и пушистые. Могут пить, быть агрессивными. Нам много надо пройти. Для нас открытие - не все, кто ушел на фронт, пошли защищать Украину. Научимся. Когда государство научится трудоустраивать людей, помогать обществу, бойцы будут себя находить, а не терять. Тогда вернется отношение 2014-го года: солдат - это "всехний ребенок".

Трудно было вернуться в мирную жизнь?

- Я уже имел опыт, поэтому хотя бы понимал, что со мной. На войне ты постоянно мобилизован. По возвращении вынужден делать вещи, которые не ведут напрямую к твоему выживанию. Идешь на работу, сидишь в офисе - тебе ничего не угрожает. В результате бывает впечатление ненужности того, что делаешь. Для чего снимать ток-шоу? Надо изготавливать патроны и стрелять. Но у меня достаточно опыта и понимания, чтобы сказать себе: это тебе кажется. Это все уже было в 2002-м.

Как вы изменились после войны?

- До войны очень любил стрелять. По возвращении ни разу не поехал пострелять из винтовки. Не хочу вернуться в то состояние. Резко реагирую на увлечение детей фильмами со стрельбой. Там это очень легко: кто-то в кого-то стреляет миллион раз, они падают. Не понимаю, как можно смеяться, когда герой делает выстрелы, и где-то в уголке кадра полторы секунды падает какой-то плохой парень. Постоянно о нем думаю. У него мать, близкие, ему сейчас больно. Не могу дальше следить за сюжетом.

×