На этом предвоенном плакате наша природная бережливость соединена с прямолинейной тупостью агитки. Но факт остается фактом: было время, когда все знали, что не выживем без братьев наших коней. Это понимание иногда было такое буквальное, что становится страшно. Например, в 1941 году, в летних боях с немцами, было легче отступать тем, кто был верхом - и ехать есть на чем, и с голоду не умрешь. Потому на крайний случай можно съесть лошадь.
Именно лошади едва не прорвали кольцо, в которое немцы замкнули несколько советских армий, оборонявших Киев. Кавалерия заставила танкистов Гудериана отойти из Ромен в Конотоп. Да и немцы тогда наступали не только, как в кино, на мотоциклах, - при каждой дивизии вермахта была кавалерийская разведка, 216 лошадей. А вот в атаку они ходили в ту войну нечасто - и наши, и их. Если позиции противника имели хорошо огневое обеспечение - пулеметы, минометы, то перед ними кавалерия покидала седло и шла в атаку как пехота. Коневоды вели лошадей в безопасное место. Иногда целый эскадрон не возвращался из боя - а лошади оставались целыми.
Тысячи армейских лошадей бродили осенью 1941-го украинским Левобережьем - их хозяева погибли или попали в плен. По уставу требовалось: кавалерист, который шел в атаку в пешем строю, должен приторачивать свою саблю к седлу слева. Лошадь после боя так и возвращался в строй сам - с саблей слева у седла. Этого требовал и последний Устав кавалерии Советской Армии 1951 года.
Потом еще долго рассказывали невероятные истории о старых боевых лошадях, которые перешли на мирную службу, но срывались с места, услышав где-то крик "ура". Различали они также мелодии боевой трубы. А тех мелодий, по уставу, было целых 48 - от сигнала "К бою!" до сигнала "Танки!"
Не лошади нас предали - а мы впоследствии изменили им. Вот и трогает этот старый плакат, потому что невольно напоминает о той нашей измене.
2 
1
Комментарии