"О моих путешествиях на ровере вы не беспокойтесь. Я буду делать "перелеты" маленькие и рано-рано, когда нет никакого движения на дорогах, — писал 31 мая 1931 года из Берлина археолог, поэт и активный деятель ОУН Олег Ольжич родителям. — Чувствую себя физически хорошо, совсем не голодный, не худой. Нервы мои не такие, как у семейного очага, по крайней мере я здесь ни "зубами не скриплю", ни "стулья не трощу", как бывало дома".
Родители — поэт Александр Олесь и воспитательница интерната Вера Кандыба — живут в местечке Ржевничи возле Праги. Во время учебы в Карловом университете в Праге Олег живет возле них. Свободное время проводит в путешествиях по лесистым околицам. Зимой организует праздники Калиту и Коляду, а летом — Купала. В лесу жгли костер, девушки с ребятами парами прыгали через него.
"В завершение школьного года Украинская гимназия в Ржевницах (городок возле Праги. — ГПУ) справляла громкую забаву с танцами до полуночи. Оксана мне предложила остаться на вечеринке до конца, а затем идти пешком к ней в Черношицы и там переночевать. Олег увлекся этим проектом и сразу взял его организацию в свои руки, — писала в воспоминаниях подруга Ольжича Марина Антонович. — Собрал десять ребят, чтобы нас провожали, определил дорогу — более длинную, но более интересную, которая вела через большой лес. С песнями и шутками мы отправились в путь. На мосту через Бероунку задержались на час. Там Олег рассказывал нам страшные приключения, которые произошли на этом пути. Когда дошли до леса, все ребята, кроме Олега и еще двух-трех, пропали. Олег сказал, что здесь опасно и потому они убежали. Под старым дубом на нас налетели со всех сторон темные фигуры. Началась драка. Позже оказалось, что это были те же ребята, но побили они друг друга не на шутку. Только под утро остыл запал битвы. Были раненые. До Оксаниного дома мы дошли, когда уже совсем рассветало".
После университета работает над диссертацией по археологии. Много ездит по местам раскопок на Галичине и Буковине, работает в хранилищах музеев в Вене и Берлине.
"Защищу докторскую, тогда буду вольная птица. Смогу или на море, в Берлин или Париж, или во Львов "славу добывать", — писал родителям. — А действительно, охотно я покопался бы с год во влажной земле, послушал бы жаворонков и перепелов во ржи. Отдохнул бы в атмосфере быта рисованных предков".
В 1930 году в Берлине встретил знакомую Марину Антонович.
"Своим приездом Олег сделал мне большую приятность, потому что у меня совсем не было общества, — вспоминала она. — Ходили в музеи, аквариум, а затем отправились на пароходе в Потсдам. Осмотрели замок Фридриха Великого, гуляли по паркам, а тогда зашли в летний ресторан под открытым небом. Настроение было прекрасное, Олег заказал нам бутылку вина. Меня это удивило, потому что он обычно избегал алкоголя. Вино было молодое и очень опьяняющее. По пути к пристани Олег замолчал, побледнел и посгрустнел. Посадив меня в уголке на палубе, он сам где-то исчез. Появился растепанный аж когда стемнело. Без всякого слова сыпнул мне на колени несколько чоколядок и молча исчез. Встретились мы на пристани в Берлине. На второй день Олег очень извинялся и подарил мне посвященное стихотворение".
"Я сижу на шпиле укреплений древнего славянского города Аркони, который в 1166 году был разрушен датчанами, — пишет родителям. — Передо мной открытое море. Легкий ветер. Садится солнце. Когда-то здесь стоял храм Святовита — бога с четырьмя головами. Валы, до сих пор очень высокие, отгораживали его от суши луком. С других сторон — море и отвесные скалы над ним. Остановился на ночь в маяке. Ужасно рад. Проехал сегодня 80 километров".
В течение июня-июля 1931 года он на велосипеде странствует по территории Германии. Посещает знакомых и осматривает выдающиеся места. Задерживается в городах Росток, Висмар, Любек, Гамбург. Посещает основные храмы, музеи, замки. В письмах родителям описывает и сравнивает самое интересное. Они высылают ему деньги на еду.
"После 50 километров езды нашел в себе способности расчувствоваться чуть ли не до слез. Древние строения. Например, Бубо (так Олег Ольжич обращался к отцу. — ГПУ), пивная 1320 года. Дворец князей. Целые участки барокковых домов, как игрушек. Люди вечером гуляют. Прекрасные девушки, после берлинских глаз отдыхает", — делится в письме из Висмара.
Много общается с местными и путешественниками из разных стран. Под впечатлением от увиденного и услышанного упрекает отца: "Зря ты сетуешь на украинцев. Присмотревшись к немцам, сербам и американцам, я все больше начинаю ценить наших людей и нашу жизнь. Украинские эмигранты-казаки стоят выше американских интеллектуалов".
"Он любил странствия и природу. Соберет, бывало, свою, как он говорил, "стаю", и они отправляются пешком или поездом осматривать какую-то местность, — пишет писатель Улас Самчук. — Как-то в Карловом Плетне — в 50 километрах от Праги, работал в замковой башне на горе в лесу. Туда ко мне в один осенний день пришел Ольжич со "стаей". Странствовать было его любимым видом спорта. Такие места, как наши Карпаты, были известны ему досконально от Пряшева вплоть до Ясиня".
С началом активной деятельности в ОУН и началом войны использует пребывание на периферии ради безопасности.
"Забыто было о напряженных временах, мы много пели, вместе и в одиночку. А что меня окончательно подкупило, то это сразу обнаружены большие познания Ольжича. Сразу он определил, из какой области Украины происходит та или иная песня, какие влияния исторического прошлого она отражает, — написала в книге "Неожиданные встречи" Докия Гуменная. — На следующий день задумано было сделать прогулку в Ворохту. Встаем засветло и видим, что для нас специально выпал первый снежок. Шекерик (Андрей Шекерик — учитель из Коломыи. — ГПУ) даже позаботился нанять сани, но никто из нас не хочет ехать. Мы идем по какой-то очень безлюдной дороге, вокруг — нетронутый лес, ногу туда не поставишь. Снег здесь лежит уже везде, воздух острый, ароматный, веселящий. Мы шли за санями, говорили обо всем, что только можно было придумать, обходя, правда, текущую политику. Путешествие наше длилось целый день. И все — через лес. Цель — Ворохта. Там сядем на поезд — и во Львов. В голову мне не стукнуло и во сне не приснилось, что это была не прогулка, а игра со смертью для кое-кого. Откуда было мне знать, что этот этнограф — один из лидеров ОУН, политический деятель большого калибра. "Прогулка" — это был только маскировочный маневр".
Отец умер, когда узнал о гибели сына
— Пьеса на три действия! Да! Да! С казацких времен. Три действия. Даже сам иллюстрации нарисовал, — поэт Александр Олесь рассказывает другу семьи Екатерине Билецкой о творчестве сына в 5-летнем возрасте. — Вы обратили внимание на его пальцы? У него руки виртуоза. Я думал, что из него что-то будет. Какая-то знаменитость — композитор, писатель, поэт или славный ученый. А он, где он теперь? Большой политик, националист. Никогда нет его дома, разъезжает по миру.
Детство Олег Ольжич провел в Пуще-Водице под Киевом. Отец работал в городе ветеринаром, мать — в гимназии. Много читали сыну, учили наизусть стихотворения и песни. Всем гостям показывали рисунки Олега. В два года он начал сам читать и взялся на письмо. Из-за революции и войны в школу не пошел. В 1919 году Александр Олесь выехал служить атташе при консульстве УНР в Вене. В своих письмах жена с сыном жаловались на плохие условия для учебы и беспокоились о выезде.
Олег посещает трудовую школу в Пуще-Водице. Принимает участие в выпуске школьной газеты и организации концертов. Просит отца не высылать книги для школы, потому что к ним относятся с пренебрежением. Обвиняет учителей в формальном отношении к работе.
В 1923 году Александр Олесь добился выезда сына и жены из СССР. Он опять берется за его образование. Настаивает на писательстве и науке. Упрекает, что тот мало учит языки и равняется на более слабых друзей. Советует отойти от политики и не писать патриотических стихотворений.
Когда отец узнает, что Олега за деятельность в ОУН замучили в концлагере, то умирает. Над его с женой захоронением на Ольшанском кладбище в Праге устроят символическую могилу Олега Ольжича. 29 января 2017 года захоронение семьи перенесли на Лукьяновское кладбище в Киеве.
2 
1
Комментарии