После начала полномасштабной войны рыбаки, которые работают на Киевском водохранилище, спасли жизнь более 2 тыс. человек. Они объединились и начали эвакуировать на лодках в безопасные места жителей сел, оказавшихся изолированными из-за российской агрессии или даже в оккупации.
В основном в изоляции находились тогда населенные пункты на правом берегу Киевского моря. В деревнях не было света, связи, а все продуктовые магазины закрылись. Так что рыбаки начали предлагать людям спасение водой. Первыми в безопасные места вывозили детей и женщин. В последующие дни количество желающих вырваться из заблокированных россиянами сел резко увеличилось.
Спасенных чаще всего доставляли в село Ровжи Вышгородского района. Там их встречал владелец рыболовной базы "Замиокулькас" Константин Головко. Он поил людей чаем, кормил и автомобилем развозил в безопасные места – в основном в Киев и некоторые райцентры области.
Кроме спасения людей, рыбаки доставляли в изолированные деревни гуманитарную помощь и бесплатно раздавали там рыбу. Иногда перевозили оружие в определенные места для бойцов ВСУ.
Корреспондентка Gazeta.ua побывала на рыболовной базе, куда эвакуировали жителей области. Пообщалась с рыбаками и узнала, как они спасали людей.
ПАТРИОТ
На остановке садового общества "Патриот" перед баром с деревянными столами и железными банками – много людей с сумками. Пахнет гарью от которой начинают печь глаза. Дым здесь от горящих поблизости торфяников.
У Киевского водохранилища раскинулись дачные участки с маленькими, преимущественно одноэтажными домами. Их называют "садовыми обществами". Предпоследняя остановка маршрутки возле одного из таких. От Киева сюда километров 50.
С дороги в магазин резко заворачивает черный пикап Toyota Hilux с матовым рельефным покрытием. Водитель невысокого роста в короткой флисовой кофте с камуфляжным принтом и распахнутой змейкой открывает дверь и крепко сжимает руку в знак приветствия.
Это - 40-летний Константин Головко, владелец рыболовной базы "Замиокулькас" и один из тех, кто организовал спасение людей от оккупации и обстрелов. Рыбалкой занимается с 2008 года, до этого только продавал рыбу. За ним из автомобиля выпрыгивают двое мужчин и молодой парень, лет 18 с виду. Все вместе здороваются и идут за покупками.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Фото "Редиса" и "Тавра", гнилая аура в Крыму и осколок в бедре: истории защитников Азовстали, державших Мариуполь
– Здесь вообще 20 или 30 домов, – выходит из магазина Константин и описывает географию вокруг.
Держит в руке бумажный стаканчик кофе, другой достает сигареты Marvel и поджигает одну, медленно втягивая дым.
– Вот садовое общество "Патриот", так и магазин здесь назвали. Другой магазин немного дальше, где конечная у маршрутки, там уже садовое общество "Дружба", – говорит на русском Головко. - Здесь еще есть "Энергетик", "Полимер". Советские названия. Потому что здесь всем работникам промышленных предприятий и заводов выдавали участки. Только я не понимаю смысл дач – к воде идти далековато, трассы рядом нет.
Летом в этих красивых местах можно встретить гораздо большее количество людей. В теплое время года пускают пять маршрутов из столицы, а в другое время работает только два. Молодежь приезжает на машинах. Больше отдыхающих здесь собирается на выходных, много детей, рассказывает бизнесмен.
– Когда был карантин, то вообще много людей было. Там (в Киеве. – Gazeta.ua) ограничения, а в селе все можно, – говорит предприниматель и продолжает смаковать горячий напиток.
– Теперь у нас другая проблема – война. Про карантин все забыли, – добавляет тихо приехавший с бизнесменом человек. Называется Романом и ведет себя удивительно скромно. Он не слишком говорлив, больше слушает и наблюдает. – Война все изменила.
Садимся на заднее сиденье пикапа. Роман усаживается впереди и сразу закуривает, выпуская густой дым в опущенное окно. Остальные ребята залезают в открытую часть кузова.
– На машине возил полный пикап людей и вещей. Первые дни шесть по пять рейсов гонял туда-сюда, – вспоминает начало полномасштабной войны Константин. – А потом ехал машину ремонтировать на 64 тысячи… А нам еще умудряются говорить, что мы деньги с людей зарабатывали… Сейчас еще один боец запрыгнет, Игорь.
Машина становится у одного из дворов с деревянным забором. Игорь стремительно заскакивает в багажник и стучит по кузову: "Поехали!".
– 24 февраля я здесь был, а 25 вечером погнал домой к жене, потому что там истерика была. Ракеты же летали, – Константин продолжает вспоминать о начале войны. – Побывал два дня дома, а на третий – посадил ее на поезд в Германию. Сам сюда вернулся.
С асфальтированной дороги съезжаем на понтонный узкий мост через канал, проходящий вдоль водохранилища. Дальше путь вымощен старыми бетонными плитами, за которыми раскинулся сосновый лес. Между высокими деревьями на склонах струятся солнечные лучи, сверкая золотом на сухой хвое.
НАМЫТАЯ ДОРОГА
База "Замиокулькас" расположена на небольшом полуострове. Ехать к нему нужно на узкой искусственно намытой косе, которая за годы стала похожа на лесную дорогу. Водитель едет медленно, потому что пикап изрядно подбрасывает на песчаной дороге. Сама же коса заросла березами, густыми кустами и молодыми соснами.
– Там сделали лиманное хозяйство во времена СССР. Они эту дорогу и намыли, – объясняет Головко.
С обеих сторон видно Киевское водохранилище – синяя ребристая от волн гладь вдали врезается в горизонт. У берегов, где есть спуск к воде, стоят легковушки. Рыбаки разложили снасти, уселись у ряда удочек и высматривают добычу.
Выезжаем в высокие зеленые ворота из железа. Машина становится возле двухэтажного здания, стоящего над водой. Это недостроенное здание Константина, где успели сделать только каркас и провести отопление и свет. В будущем мужчина планирует подключить воду, чтобы сделать душ и туалет.
По железной крутой лестнице поднимаемся на второй этаж. В полупустом помещении стоит тренажер со штангой, перед спальней хозяина недоработана кирпичная печка. Из окон открывается вид на остров и залив.
– Когда была стрельба, вышел на улицу. А к березке на противоположной стороне – причалила лодка, начали выходить люди из нее. Поставил стул, бронежилет опрокинул и несколько раз выстрелил. И оказалось, что все свои.
Кофе пьешь и смотришь, как "Грады" туда-сюда
На этой стороне было видно, как россияне обстреливают села и города с другой стороны водохранилища. Над водоемом часто летала вражеская авиация, вспоминает Головко.
- Кофе пьешь и смотришь, как "Грады" туда-сюда ... Напротив же Сухолучье, Дымер, Катюжанка, – продолжает Головко. – Ракеты же со стороны Белоруссии выпускались истребителями. Летали на острове. Стекла при каждом ударе "ди-ди-ди" - дрожали! Думал, полопаются. Однажды авиаудар был по Десне – большое зарево стояло. Беспилотники их летали, истребители. Вертолеты по два и по три было, а потом уже колоннами. Насчитали всего 47 штук. Как раз над лиманом и в радиусе километра.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Кристина милая и любвеобильная девочка" – как от оккупантов спасли десятки коз и "прописали" их в историческом здании
У дома и в противоположном углу двора стоят большие собачьи будки. Под ними суетливо снуют, хлопая цепями два алабая с белой шерстью. Аска и Батыр отгоняют чужаков и оберегают базу от незваных гостей. Животные не злые, несмотря на сильное и высокое состояние, а скорее контактные и дружелюбные. Следом за хозяином бегает Поль – белый американский бульдог. Он служит уже больше 10 лет.
– Вот рыбку ловят. Ребята из Черкасс приехали, покупают ее. Дальше отдают на перерабатывающие предприятия, – рассказывает владелец и проводит вниз к широкому берегу, залитому бетоном.
От него отходят три длинных причала из сетки. Под ними стоят железные моторные лодки метров восемь в длину. Внутри нет сидений. Парень в черных чумазых штанах и высоких резиновых сапогах щеткой чистит дно.
– После каждого отлова убираем, – говорит парень и прячет лицо за длинной русой челкой. Очищает лодку от рыбьей чешуи, которую выкидывает за борт.
СПЛОШНАЯ ПУСТЫНЯ
Рыбаки у берега высыпают рыбу из сеток и начинают фасовать в пластиковые синие ящики. В кузов машины ставят карасей, которые блестят на свету и то и дело вздрагивают, хватая кислород.
На небольшом каменном выступе над водой – греются на солнце черные бакланы, вытянув длинные клювы вверх. Их здесь около восьми – уже приручены рыболовами и постоянно ждут, как бы поживиться свежей рыбой.
– Крылья сушат, их вообще тысячи, – говорит Головко. – Деревья там все обос*аны и они начинают выгорать, потому что в экскрементах много аммиака. Деревья выгорают и на противоположной стороне, на острове. Остается сухостой – сплошная пустыня после них. Они же рыбу съедают, и только 30 процентов усваивается. Еще чаек много в этом году – вон два причала все белые. Они прямо на борта лодок садятся и клянчат.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Демоны в замке, ушастый домовой и призрак Сулимы: что скрывают мистические дома Киева и как они выглядят
Мужчины молча переставляют ящики один за другим в машину. Лещи с открытыми глазами лежат нерушимо горой. Сезон у рыбаков начинается, когда сходит лед. Зимой почти не ловят, потому что нет благоприятной погоды, признается Константин.
– Зим хороших нет, чтобы зарубываться. Как правило, со льдом не работаем. В марте половили, а с 1 апреля нерест уже. 10 июня нерест заканчивается и выходим, пока лед не станет – до декабря. По сути квота дается на год, а работаем шесть-семь месяцев в году.
Около одного из причалов стоит большая рыбацкая лодка с кабиной для капитана и небольшой каютой.
– Это 1980-х годов лодка. Когда россияне ушли, то вывозили наших из-под Белоруссии на ней. 14 бойцов и полностью забита оружием. Медленно, но уверенно.
Территория базы занимает почти весь полуостров. Во дворе дорожки вылиты бетоном, растут садовые деревья и кустарники. Таинственности добавляют сосны, стоящие между домами. Всего здесь несколько кирпичных построек. Одна из них – двухэтажная с деревянным широким балконом. Здесь Константин планировал сделать небольшую гостиницу для посетителей, однако из-за войны закончить не смог.
Этот дом он называет "казарма", потому что после полномасштабного вторжения определенное время размещал в нем украинских военных. Сейчас в своеобразном общежитии живут работники и рыбаки. В небольших комнатах стоят двухэтажные кровати, застеленные одеялами. В углах теплом снабжают маленькие печи, где можно даже приготовить еду.
За казармой раскинулся густой лес, за которым уже выход к Киевскому морю. Извилистой лесной дорожкой, которая иногда поднимается на склоны, идем осматривать территорию.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Лифт для жены генерала и царский дом: какие секреты скрывают самые помпезные дома Киева и почему их "атакуют" туристы
– Грибы здесь, маслята, собираем в этом маленьком леску. В том году было мало, а этого должно быть много, – рассказывает Костя по дороге. – Мы как-то с женой в субботу, играя, собираем, а в воскресенье перебираешь. Так, за три выходных уже приваренных грибов более ста литров наморозили.
Диких животных на полуострове почти нет. Хотя когда были обстрелы, звери заходили и сюда. Преимущественно водятся лисы, еноты, бобры, норки.
Над водой разбросаны большие деревянные беседки с длинными столами и скамейками. Рядом стоят мангалы. От сильного ветра закладывает уши. Кажется, что стоишь на морском побережье. Звучит мелодичный и монотонный шум воды, волны бьются о крутой берег и размывают песчаные склоны.
В дни оккупации Киевщины именно на этом берегу встречали людей, эвакуированных из правобережной части водохранилища.
ПЕРЕГОРЕЛО МОЛОКО
Населённые пункты на правом берегу Киевского моря с начала полномасштабной войны оказались практически в изоляции. Потому что они находятся на определенных выступах, которые после заката россиян оказались отрезанными от дорог. К тому же в определенные дни вторжения в Сухолучье, Страхолесье, Толокуне и других селах отключились свет и отопление. Впоследствии пропала и связь, потому что оккупанты наставили специальных устройств, что ее глушили.
В заблокированных населенных пунктах проживало много детей и женщин, большинство из которых были беременными. Они и стали первыми, кого рыбаки решили спасать и перевозить на левый берег водохранилища.
– Первые транспортировки людей оттуда были. Там находится Толокунь. Возили к плитам, которые мы проезжали – Головко показывает на противоположную сторону слева от себя. – Возили к самим дачам, грубо говоря. А вот там – островок есть. За ним находится Страхолесье. Вот это расстояние ребята преодолевали, когда возили людей и гуманитарку, – показывает в сторону "моря" бизнесмен.
От базы до Страхолесья около 42 км напрямик. Если хорошая погода и нет шторма, нужно плыть около 40 минут.
– Если нормальная лодка, то минут 35-40 дорога занимает. А если мотор старый, то больше, – объясняет Головко. – Очень много было адресной гуманитарки (в сторону заблокированных сел. – Gazeta.ua) – родственникам и друзьям люди привозили и передавали. Вышгородская администрация пять-шесть пятитонников точно привезла. Регулярно завозили.
За месяц из Страхолесья рыбаки перевезли более 2000 человек и переправили более 70 тонн гуманитарки. Реальная цифра где-то в половину, если не в два раза больше, говорит рыбак.
Спасенных людей поили чаем и кофе, угощали тушенкой, если кто-то проголодался.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Как ВСУ обороняют Харьковскую область от оккупантов: истории и фото воинов
– Я знаю точно, что мои парни, которые ловили – более шести тонн (рыбы. – Gazeta.ua) завезли в дом престарелых в Страхолесье. Местным раздавали. Тамошняя староста в курсе. Она с первых дней не уезжала.
Первыми, кто связался лично с Константином и попросил забрать их с правого берега, были две беременные женщины и три – с младенцами. Вместе с ними рыбаки бизнесмена тогда переправили еще детей лет пяти.
– Это самые первые, кого перевозили. Так вышло, что электричество у них отрезали и ничего не было. Они в один дом сбились, где была печка. Так в том доме было одиннадцать мам с детьми. Их за два рейса забрали мы и вывезли, – вспоминает Головко. – Я ездил в Новые Петровцы, где как раз боевые действия были. Привозил памперсы и детское питание. У двух мам перегорело молоко, пришлось смеси брать. Это все из-за нервов, потому что рядом "Грады" рвутся, россияне несколько раз заезжали в них в деревню, а потом уже мост у Дымера взорвали. Они (женщины с детьми. – Gazeta.ua) уехать не могут, потому что их не выпускали. Еда начала кончаться. Люди реально голодали, из магазинов все выбрали.
ВОДКА С ПЕРЦЕМ
Рыбаки спасали людей, несмотря на то, что в начале марта еще стоял мороз, а на водохранилище еще не сошел лед. Усиливали опасность постоянные обстрелы и сильный ветер.
– В лодке на пятую точку сели (рассказывает, как спасенные обустраивались в лодке, когда их эвакуировали. – Gazeta.ua), плащами укрылись, чтобы от брызг не намокнуть. Были мокрые и зубами стучали. Но были счастливы, что приехали сюда и не в оккупации. Кого-то в метро подвозил, кого-то в Вышгороде высаживал. Для всех у меня рецепт был – водку с перцем выпить, горячий душ и под одеяло, – улыбается Костя.
Большинство людей после того, как переправились на левый берег, сразу заболели. Потому что до конечной точки добирались мокрыми.
На лодках за людьми плавали работники Константина, а он встречал эвакуированных на берегу. Перевозил людей в столицу или к родственникам.
– Говорили: "Спасибо большое", – вспоминает мужчина. – Раз было, что женщин с детьми завозил в Киев, где они живут. Приехали на Московскую площадь и как раз сирена! Они в шоке, испуганы. Успокаивал их и объяснял, что россияне так быстро не придут. Отправлял их в укрытие.
Чаю некогда было попить
Первые семь дней рыбаки постоянно перевозили людей. В сутки отправлялось по шесть-семь рейсов. В каждой лодке было до десяти спасенных. Головко обратился к местному участковому, чтобы тот помог организовать автобусы и быстрые для их перевозки в безопасные места. Потому что пикап уже не мог справиться с наплывом людей, объясняет.
– День начинался с семи утра, а переезды с восьми или ближе к девяти. В хорошие дни бывало из Страхолесья умудрялись сделать до шести рейсов в день, – продолжает рыбак. – Было все поставлено, продукты были. Людей только привезли – их (еду. – Gazeta.ua) оперативно сразу загружали. Бывало такое, что и чаю некогда было попить. Мы им (рыбакам. – Gazeta.ua) в термосок наливали, чтобы по дороге люди могли хоть как-то согреться.
Первые рейсы в базу шли из Толокуни, потому что возле него на водохранилище практически не было льда, добавляет Константин.
– В Страхолесье весь лед уходил из-под Беларуси, ломался и спускался. Они (рыбаки. – Gazeta.ua) недели две рисковали жизнями, потому что лед мог задавить их и людей, которых везли. Сантиметров 10–15 толщиной был! Это глыбы. Если одна лодку придавит, то ее сдавливает как консервную банку. Но, слава Богу, все целые и невредимые добрались.
ТРУДНАЯ РАБОТА
Рыбаки продолжали совершать рейсы в села на правом берегу водохранилища и после того, как ВСУ выгнали российских захватчиков из Киевской области. Возили гуманитарную помощь людям, пережившим оккупацию. Завозили и жителей, захотевших вернуться домой.
– В лодках, как правило, рыбаки ездили по двое, – возвращается Константин к периоду, когда спасали людей от россиян с правого берега. – Люди брали с собой не много, а только самое необходимое. На первых рейсах даже перевозили больших собак, однако потом мы решили запретить, потому что на лодке опасно с животными.
Регулярно по водохранилищу тогда курсировали 18-20 лодок. Особенно опасно было это делать во время шторма. Тогда волны могут подниматься до трех метров в высоту.
– Если волна 50 сантиметров и брызги, то воды по щиколотку и все мокрые. Маленькие детки, когда приезжали, мы сажали их в комнаты и зажигали печку. Согревались, сушили вещи, а потом родственники их забирали. Все были счастливы, что они находятся под защитой ВСУ и Украины. Большинство женщин (спасенных – Gazeta.ua) уехали. Некоторые писали, что находятся во Франции, в Испании. Единицы, у которых детей нет, вернулись.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Возле моих окон был прилет. Начался страшный пожар" – о чем говорят переселенцы в очереди за едой в Полтаве
Кроме эвакуационных рейсов рыбаки транспортировали оружие для украинских защитников. Большую лодку загружали тоннами боеприпасов.
Когда идем от воды обратно к базе, Константин замечает, что заботится об окружающей территории и следит, чтобы в лесах рядом не вспыхивали пожары.
Возле базы показывает небольшие деревянные сараи. Там хозяин раньше держал скот, однако сейчас там пусто. Невыгодно, говорит. Чуть дальше на кованой лестнице маленького кирпичного сооружения, спрятавшись от солнца, сидят рыбаки. Мужчины курят почти молча, тяжело вдыхая дым.
– Ребята рано встают, – рассказывает о работниках владелец. – Как только посерело выходят на воду, раньше в три, в четыре утра, а сейчас позже. Вечером ставят сетки.
Ближе к обеду приезжает машина, чтобы унести рыбу. Улов бывает разным, признается Костя.
В среднем 200-300 килограммов лодка ловит
– Это же рыбалка. В среднем 200-300 килограммов лодка ловит. Иногда выстрелит и бывает больше. А когда сто килограммов, то уже такое.
Рыбу сбывают на перерабатывающие предприятия.
– Сам же я не фанат рыбы, – признается Константин. – Не сушу и не вялю даже для себя. Очень редко жарю. С удочкой года четыре не рыбачил, спиннинг еще как-то бросал на судака, на щучку, окуня.
На общей кухне стены обшиты деревом. В маленькой комнате пахнет печеной рыбой. Готовят рыбаки каждый сам себе, жарят еду преимущественно на сковороде. Иногда разводят костры и собираются все вместе.
– Летом я не готовлю особо, пельмени можем с Ромой сварить. Рыбу редко едят ребята, можем сома пожарить. Был однажды килограммов 12 – четыре дня все ели.
– Это тяжелый труд, – замечает Константин, глядя на работников. – Мало кто сейчас хочет рыбалкой заниматься, потому что это грязная работа. Руки несколько раз мылом нужно вымывать, чтобы грязь из-под ногтей убрать. Вонь от рыбы постоянная... Раньше баня стояла, так военные ее разбили техникой случайно. Сейчас в Днепре вынуждены купаться. Вещи везут домой стирать. Я в машинку забрасываю.
ГЛУБОКО В МОРЕ
Константин отшвартовывает восьмиметровую лодку и просит сесть на корму, упираясь ногами в дно. Мотор выдает резкий рев и с первого раза заводится. От пирса отплываем спокойно.
- Вот видите – это все из-за бакланов. – На краю острова деревья белые, словно покрытые снегом. Они высохли и уже начали обламываться, а над ними кружат сотни черных птиц с длинными клювами.
Мужчина добавляет газа – и лодка начинает подскакивать на маленьких волнах так, словно плывешь глубоко в море. За лодкой тянется длинный пузырчатый хвост. Корму то и дело встряхивает, когда нос врезается в очередную волну. Заходим на поворот, и в немного наклонившуюся лодку залетают резвые брызги воды.
Большинство рыбаков здесь работают сами на себя. Владельцу платят за аренду лодок и за отлов. Сейчас больше всего ловят плотвы, судака, густеры. Карась пользуется спросом больше осенью, а летом никто не берется перерабатывать.
За три года цены на рыбу не изменились, несмотря на подорожание материалов. Плотву сдают по 26 грн за кг, густеру – 20 грн, судак – от 60-80 грн.
По возвращении из водной прогулки рыбаки добавляют, что не боятся повторного наступления россиян со стороны Беларуси.
– Будем делать то, что должны, – говорят.
2 
79692
Комментарии