Пастор протестантской церкви "Посольство Божье", 41-летний Сандей Аделаджа, под офис церкви снимает на Левом берегу в Киеве легкоатлетический манеж.
На первом этаже несколько сотен пластиковых стульев в ряды. В углу молятся с десяток бабушек. Одна из них громко читает молитву. Потом все вместе радостно поют и покачиваются в такт мелодии.
Кабинет Сандея на втором этаже. В приемной — высокий деревянный трон с надписью "сделан на небесах". Стены желтого цвета, на них фотографии в рамках: Аделаджа с мэром Киева Леонидом Черновецким, несколькими голливудскими актерами. На столе в вазе синий виноград, мандарины, яблоки. В другой — фисташки, фундук, изюм. В кабинет молча заходит шестеро мужчин, садятся за стол пастора.
— Это мои помошник, — представляет пастор. — Они будут помогат мнет делать интервью, — говорит на ломаном русском. — Потом буду принимать людей. Я подсказываю им, благословляю, молюсь за них. Вот как мы помогаем? — спрашивает светловолосого помощника.
— Я дважды сидел в тюрьме за наркотики, имел развод, — громко отвечает 43-летний пастор Виталий Сергийко. К Аделадже он ходит 14 лет. — Моя мама без отца воспитывала двоих детей, получала 90 рублей зарплаты. Мы голодали, я донашивал вещи двоюродного брата. Штаны купил себе в 23 года.
— Вав! — подпрыгивает в кресле Сандей, — нужно о тебе передачу сделать.
— Курить начал в шесть лет. Хулиганил. Потом в мою жизнь пришла водка, наркотики, — продолжает Сергийко. — Имел жену, прожили 10 месяцев и развелись. Я в негров яйцами бросал с балкона. Одному даже глаз разбил, потому что думал, как это негр будет нас учить?
Сандей хохочет — аж пищит. Виталий Павлович пытается хохотать еще громче.
— А теперь расскажи, что все харашо-о-о, — предлагает Сандей.
— После развода у меня было два выхода: пойти в банду или к Богу. Был 1991 год. Все мои друзья грабили. А родственники — верили в Бога. Как-то дома я стал на колени, начал плакать и каяться за грехи.
— Слава Тебе! — Аделаджа простирает руки вверх.
— А какая ваша история? — спрашиваю у Сандея.
Хочу, чтоб после смерти обо мне 300 лет говорили
— Я рос в православной семье, ходил в церковь и думал, что верующий. В 19 лет встречался с несколькими девушками одновременно. Каждой врал, что она самая любимая. Девушки думали, что я беыйл и пушистый, потому что я не пил и не курил. Потом по телевизору увидел, как проповедник рассказывал, что Бог умер за наши грехи. Я так каялся, — жалостливо приподнимает брови.
Будущую жену Босе Сандей встретил в Москве. В Россию поехал как переводчик американского актера Джеффа Дэвиса. Босе училась в Москве на инженера.
— Она была ангельской чистоты — я взгляд не мог отвести. Босе ни с кем не встречалась, ей было 21 год. Через полгода опять встретились в Москве. Я стал на колено и предложил ей выйти замуж. Она думала целых девять месяцев. Называю ее принцессой, отношусь к ней как к стакану, который боюсь разбить. Старшему нашему сыну 11 лет. Его библейское имя Фарес означает "прорыв". У 9-летней дочки Зои русское имя, она с двух лет пишет песни. А младшую дочку назвал по-украински Перлинка. Ей 6 лет. Мне снилось, что она будет адвокатом.
Помощники внимательно слушают Сандея. Через час начинают есть орешки и изюм.
— Я учился в Минске на журналиста, ездил проповедовать в села. Когда заканчивал, меня из Беларуси выгнали. Теперь там мной гордятся. А в Украине меня не любят. Зовут жить в Америку, Австралию, Англию. Из Нигерии получил приглашение помочь им разработать конституцию. Но Украину оставить не могу — должен построить здесь церковь. Хочу, чтоб после смерти обо мне 300 лет говорили. Думают, что я людей гипнотизирую. Но даже президент не может собрать 20 тысяч людей еженедельно, а ко мне идут.
В прошлом месяце Сандея допрашивали как свидетеля по делу финансовых махинаций компании "Кингс Кепитал". Из главного управления МВД Аделаджу отпустили с подпиской о невыезде.
— Мои люди вкладывали деньги в "Кингс Кепитал", но допросов и подписки о невыезде не было, — заверяет Сандей. — Это Луценко (министр внутренних дел. — "ГПУ") хочет отомстить Черновецкому, что тот стал мэром. А мы с Леонидом Михайловичем друзья, потому я и пострадал.
Киевский мэр Леонид Черновецкий ходит в церковь Сандея десять лет.
— В последнее время приходит редко, но мы ежедневно перезваниваемся. В первый раз Черновецкий пришел, когда баллотировался в мэры, а у него не хватало голосов. Пришел посреди проповеди, ждал, пока я закончу. Потом отказался агитировать, сказал, что не туда обратился — так его наши истории поразили. А когда стал мэром, изменился: появилась совесть, начал кормить бомжей, слушать наркоманов.
— Сюда все ходили: и БЮТ, и Литвин, и "регионы", — добавляет Сергийко. — Но не делали, так как мы хотели, потому ничего и не получили.
2 
1
Комментарии
5