— Я пока вас ждал, дал два интервью каким-то телеканалам, — улыбается член Конгресса украинских националистов 41-летний Николай Коханивский. Он ходит туда-сюда возле столичного Главпочтамта. Предлагает подняться на второй этаж в интернет-кафе. Там два столика, оба — заняты. Идем в кафе на углу.
— Самый простой зеленый чай с медом, — говорит официантке. — У меня одна рутина, — возвращаемся к разговору. — Провели митинг, запаковали, выпустили, — трижды повторяет Коханивский. — Когда Янукович пришел к власти, то три-четыре месяца за мной следили. Не мог пройтись по центру города — всегда сзади шагали двое. Еду домой аж на Теремки — они со мной. Выхожу утром — встречают. Удивляюсь, почему меня до сих пор не закрыли?
Недавно вы заявили, что есть все предпосылки для революции. Но массового сопротивления не видно.
— Мы еще не переступили черту, хотя и приблизились к ней. Два года назад так часто не горели офисы Партии регионов, машины депутатов разного уровня. Я знаю активнейшую протестную среду. Но сейчас начали происходить вещи, о которых и я не в курсе. Появляются неизвестные патриоты, подпольная среда.
Из чего вырастает этот дух протеста?
— Из бесконечного национального унижения, социальных проблем, правового беспредела.
Половина граждан уже поняла, что парламентским путем ситуацию не переломить. Разве донецкую банду можно как-то уговорить, выиграть у них через Верховную Раду? Только сила. Тут каждый патриот должен определиться: ему нужно УССД — Украинское самостоятельное соборное государство или режим оккупации. Если ты — патриот, должен быть готов сесть, отдать свою жизнь.
Что вы понимаете под "подпольной борьбой"?
— Что угодно: поджечь машину, офис, дать тягла депутату от Партии регионов, повредить украинофобский биллборд. Три-пять активных людей могут зажечь огнем революции целый регион. Среда, в которой я вращаюсь, выступает за силовой вариант. Это — патриоты, общественные деятели, национально сознательные менеджеры.
Сейчас главный запрос общества — "закон один для всех". Этого не дали ни Ющенко, ни Тимошенко. Тем более не дает оккупационная власть Януковича и Азарова.
Обществу не хватает лидеров. В чем причина?
— Наша парламентская оппозиция — основной тормоз революции. Она может собрать пять тысяч людей на митинг. Но 80 процентов из них — проплачены. Хоть немножко непроплаченных способна вывести "Свобода". Они воюют, максимально выкладываются. Но играют вместе с оппозицией. "Свободовцы" в стенах парламента бессильны, застопорились. Хотя памятники сносят, защищают Гостиный двор.
Где брать адекватных лидеров революции?
— Надеюсь, это не будет теперешняя оппозиция. Лидеры вырвутся снизу.
Немногие готовы рисковать. А те, кто готов, — не способны вести за собой людей.
— Если не случится революции, я не вижу будущего для этой страны. Около 30 моих знакомых публично заявляют, что готовы убивать за Украину подонков и умирать сами. Я готов к пыткам, репрессиям. Если выйдет или-или, то кто нас помилует? Никто. Соответственно, и мы не должны никого миловать.
Как вы видите ход революции, если она начнется?
— Если будет 100 тысяч людей на улице, то не нужно ничего выдумывать. Из них точно тысяч пять — полезут. Когда нет оружия, а есть массы, нужно захватывать там, где широко. Сначала — Верховную Раду. Сложнее с Кабмином и Администрацией президента, потому что там узкий переулок, могут заблокировать. После того образуется революционный Провод — руководящее звено. Это 20-30 человек, которые принимают решения и руководят революционным народом. Организуется Национальная гвардия — из штурмовавших. Призывают туда вступать, потому что революция нуждается в защите. Потом создается Революционный трибунал.
Как было в Румынии? Месяц ловили тех, кто работал в Службе безопасности, ставили к стенке. Думаю, мы так не будем делать, но нескольких подонков и преступников должны наказать. Или люстрировать, чтобы никогда не имели права баллотироваться и быть избранными. Пока революционная ситуация, не должно быть адвокатов, международного сообщества. Какой Европейский или Печерский суд осудит Ахметова? А Революционный трибунал не будет спрашивать. Будет действовать один закон — общественной правды и мести.
После революции проведем демократические выборы, изберем президента. Это может произойти через полгода. Кто сделает революцию, должен стать президентом.
Почему олигархов нужно судить?
— Революция ничего не стоит, если не способна отобрать у них имущество. Наши олигархи — это бывшая номенклатура, криминал или ставленники Москвы, которые здесь зарабатывают деньги для российской "гебни". Целые отрасли производства должны вернуться к государству. Некоторые олигархи должны быть наказаны. Кто-то выедет или покается перед украинской нацией. Для кого-то будет лучше купить украденное за реальные деньги.
При таком сценарии власть будет защищаться до последнего. Бросит против народа "Беркут" и спецназ, применит оружие.
— Главное — количество людей. Если мы их соберем, то "беркутята" не будут такими борзыми. Они могут перейти на нашу сторону. От Верховной Рады пойти с нами в Администрацию президента.
Янукович, если успеет, убежит. Есть куда. В Беларусь, например. Даже Европа может принять.
Как в революцию укротить хаос?
— Не думаю, что украинцы опустятся до поджогов машин или мародерства. В такие ответственные моменты, когда есть поводырь, они послушны и не полезут по магазинам.
Что после революции?
— Провести люстрацию судей, прокуроров. Будет трудно. Но если Бог даст вождя, то все решится. Народ должен увидеть, что есть правда, работают законы. Если подонок взял взятку — сел. Через два-три года люди почувствуют изменения. Саакашвили же смог навести порядок в Грузии. Все будет зависеть от лидеров.
Если революция проиграет?
— Может быть террор, могут полететь головы. Но я для себя выбора не вижу. Не хочу скатываться в ничто. Посмотрите на моральный упадок страны. Везде грязь, убийства, народ дошел до быдлячества. Таким его делают своей политикой они. Потому что скотом проще управлять.
За окном проходит экс-нардеп Павел Мовчан. Разговаривает по мобильному. Коханивский провожает его взглядом и говорит, что тоже должен бежать на встречу. На выходе видим двух бывших народных депутатов — Юрия Грымчака и Сергея Луценко. Они пьют кофе и "Боржоми".
Восемь пунктов революционера Коханивского
1. Их власть днем — наша ночью!
2. Избегать непосредственного контакта с преобладающими силами милиции. Никакой толкотни. Только если есть возможность отбиться.
3. Когда начинают всех "паковать" и нет возможности помочь товарищам — вырывайся и убегай. Запомни: на свободе ты сможешь помочь заключенным, а в камере — нет!
4. Не давать никаких показаний. 80% уголовных дел основываются на показаниях подозреваемых.
5. Враг должен понести ущерб. Хоть минимальные, но материальные потери.
6. Не трать время на симуляции.
7. Проявляй солидарность с политзаключенными независимо от того, из какой они тусовки. Жертвуй деньгами. Если украинцы смогут сами финансово поддерживать повстанческое движение — это первый шаг к победе.
8. Будь готов бросить все и отправиться "в бега". Предварительно продумай надежные варианты, где можно пересидеть.
Перешел на украинский в 32 года
Николай Коханивский родился в поселке Приазовское Запорожской области. Выучился на газо-электросварщика в училище в Мелитополе. Имел с другом три киоска и продмаг. Женился и развелся. 32-летним продал квартиру и отправился в Киев.
— Бороться за Украину, — объясняет. — Уже на вокзале в Мелитополе решил говорить на украинском. Снял в столице квартиру. Работал охранником, на строительствах.
Во второй раз вступил в брак с Екатериной, менеджером рекламной компании. Ей сейчас 36 лет.
В 2009-м повредил кувалдой монумент Ленину на бульв. Шевченко в Киеве. Провел трое суток в изоляторе. Дело за хулиганство не закрыто до сих пор. В 2011-м выучился на экономиста в Переяслав-Хмельницком педуниверситете.
На последних парламентских выборах баллотировался в округе №97 на Киевщине. Получил 1027 голосов и занял 11-е место из 24 кандидатов. На кампанию потратил 30 тыс. грн.
Безработный. Детей нет.
2 
1
Комментарии
145