— Не бережете здоровье, — говорит бывший министр иностранных дел 56-летний Владимир Огрызко народному депутату Анатолию Гриценко. В среду последний выходит на перекур из киевского ресторана "Мон Ами".
— Я обещал бросить на второй день после инаугурации. А президентом стал Янукович, — улыбается 56-летний Анатолий Гриценко.
Возвращается через 5 минут. Встречу переносили несколько раз из-за сложной ситуации в стране. Гриценко практически все время находился на Майдане. Домой приезжал в пять утра поспать несколько часов.
В какой точке находится Украина после расстрела протестующих на улице Грушевского?
— Власть сознательно перешла черту. Убивали снайперы, стреляли в голову. До того были выбиты глаза у участников протеста, есть раненые журналисты. Власть должна остановиться, потому что снайперы есть и на Майдане. Если тоже начнут действовать, кто станет мишенью?
В центре противостояния окажется Янукович?
— Он уже сейчас там. Потому что только Янукович отвечает за то, что происходит. Такую систему власти выстроил в 2010 году.
Янукович демонстрирует силу — он так бесстрашен и так толстокож? Или чувствует, что со стороны Майдана нет равносильного переговорщика?
— В действительности Майдан уже победил. Еще полгода назад мы не говорили, что страна может подняться и полмиллиона людей выйдут на улицу. Оппозиция могла вывести пять тысяч: часть из них партийцы, а остальные — за деньги. Сейчас вышли без всяких призывов. В Украине оказалось больше гражданской позиции, казацкого духа, чем мы думали. Майдан показал, что Украина не Россия. Там, когда видят ОМОН, разбегаются. У нас, когда грубо применяют силу — выходят еще больше и не боятся. Ужасное видео избиения людей со связанными руками под Администрацией президента 1 декабря снимали милиционеры. Они же выбросили на экраны. Хотели посеять страх, чтобы люди сидели дома. А их вышло еще больше.
Последние несколько лет политики говорили: будет на улице 100 тысяч людей — и режим упадет. Вышло в несколько раз больше людей, а власть устояла. Почему?
— Люди оказались ответственнее и активнее тех, кто взялся руководить Майданом. Когда на вече 19 января освистали трех лидеров — это уже серьезный сигнал. Это тоже результат Майдана. Он, как рентген, просвечивает и тех, кто на сцене, и тех, кто на улице. Майдан показал, что завершилась эра оппозиционеров, которые приезжают на мерседесах в сопровождении охраны, с пресс-службами и камерами для пиара.
Майдан — эта уникальная среда. Посмотрите, на Майдане нет милиции, СБУ, прокуратуры, суда — и при том там безопасность и покой. Нет начальников и подчиненных, мэров, исполкомов или правительства. При том круглосуточно — и в снег, и в дождь — обеспечивается жизнедеятельность десятков тысяч людей. Это настоящее, естественное самоуправление, до которого еще и близко не доросли те городские, районные или поселковые советы, которые мы избираем и на содержание которых тратим огромные средства.
Ежедневно людей похищают, бьют, в них стреляют. Янукович ничего и никого не боится?
— Немало западных стран прикрывают наших коррупционеров. Держат деньги, которые те украли в Украине, в своих банках. За их счет решают свои экономические потребности. Например, Австрия закрывает глаза на сделки Клюева, Азарова. Не нужно помогать нам — выполняйте свои законы. Не рассказывайте о европейских ценностях — демонстрируйте их.
Но сейчас, когда есть убитые, Запад начинает реагировать иначе. США отозвали визы нескольким нашим высокопоставленным должностным лицам, которые причастны к насилию.
После того, что произошло, власть может услышать выстрелы в ответ. И это будет неконтролировано. За жестокость и убийства власти придется отвечать — этот лишь вопрос времени. Форма будет зависеть от толерантности общества. В одних странах садят за решетку, в других — расстреливают без суда.
Не сожалеете, что заявили об отказе от мандата народного депутата?
— Я принял решение не участвовать в преступлениях, которые творит Верховная Рада. Бросил на стол мандат и ушел оттуда. Теперь мне проще общаться с офицерами, с "Беркутом". Говорю им: есть присяга на верность украинскому народу, а не какой-то личности. Если от вас требуют стрелять по мирным протестующим — кладите рапорт на стол и не выполняйте преступных приказов.
Почему не видим рапорты силовиков, заявлений об отставке высокопоставленных чиновников, послов?
— Значит, в государстве червивая кадровая политика. Она продуцирует беспринципных моральных уродов.
Чем можно ослабить вертикаль власти? Как должна действовать оппозиция, люди?
— Ключевая вещь — возврат доверия. Потому что неправильно, когда лидеров оппозиции освистывают. Каждый должен сделать выводы.
16 января оппозиция могла и должна была остановить шабаш в парламенте. Физически. Могли выбросить Калетника (коммунист Игорь Калетник — первый заместитель главы Верховной Рады, который проводил заседание и ставил на голосование законы. — "ГПУ"), сломать ему микрофон. Почему-то от трех лидеров оппозиционных фракций команды не было. Стояли и беспомощно смотрели. Хотелось бы думать, что из-за нерешительности, а не из-за заигрывания с властью. Развернутые боевые действия показывают: достичь результата можно только совместно. Сейчас каждый час имеет значение. Из соседнего государства очень внимательно наблюдают и ждут, когда к ним обратятся за помощью.
Возможно введение чрезвычайного положения?
— Его легко ввести, но очень трудно удержать. Чрезвычайное положение — это, в частности, комендантский час, патрулирование милиции и внутренних войск. Кое-кто на Майдане ожидает введения чрезвычайного положения. Активнейшие говорят: пусть мусора походят по улицам ночью, так у нас хоть оружие появится. Потому что наша милиция ни драться не умеет, ни стрелять. Тысячи единиц оружия будут украдены.
Какие шаги должен предпринять Майдан?
— План должен быть один. Нельзя, чтобы несколько людей выходили каждый со своим, как это было в начале декабря. Не будет одного плана — Майдан будет жить своей жизнью, а сцена — своей.
Жизнь выведет на правильный путь. Было много диктаторов, которые думали, что будут править вечно. Тем, кто сейчас хочет того же, нужно посмотреть историю: кто-то в тюрьме, кого-то расстреляли, кого-то таскали по улице.
Гриценко звонит жена. Спрашивает, все ли в порядке.
— Да, все хорошо, — улыбается.
Баллотировался в президенты
— Я избирался в парламент Украины, а не Северной Кореи, — заявил Анатолий Гриценко 17 января и подал заявление об отказе от мандата. — Работать в Верховной Раде, которая своими законами нарушает базовые конституционные права 45 миллионов граждан и превращает государство в диктатуру, не могу.
Так отреагировал на законы (два года ареста за распространение информации о судье или его семье, полгода — сведений о милиционерах, 15 суток ареста — за ношение каски, два года тюрьмы — за колонну из более пяти авто. — "ГПУ"), принятые Верховной Радой 16 января.
Народным депутатом впервые стал в 2007 году на внеочередных выборах. Был в первой пятерке блока "Наша Украина — Народная самооборона". В 2010-м баллотировался в президенты — занял девятое место среди 18 кандидатов. Набрал 1,2%. На последних парламентских выборах был №3 в списке "Батьківщини".
Работал министром обороны в правительствах Юлии Тимошенко, Юрия Еханурова и Виктора Януковича.
Гриценко — полковник запаса. Во второй раз женат на журналистке Юлии Мостовой. От первого брака имеет сына Алексея и дочь Светлану, от второго — дочь Анну. У жены от первого брака есть сын Глеб.
— Из-за Майдана даже не присутствовал на свадьбе дочери 14 декабря, — говорит Гриценко. — В тот день как раз вел колонну пикетировать Министерство обороны.
2 
1
Комментарии