"Контрнаступление можно будет оценить в конце года" – старший лейтенант Армии обороны Израиля

Западные СМИ пишут такую аналитику, опираясь на анонимные источники в Пентагоне и других ведомствах. Она совершенно оторвана от реальности. Часто ради хайпа и кликабельных заголовков.

Западный потребитель новостей привык к шоу. Прошлый год обеспечивал. Целый ряд ярких событий – битва за Киев, Украину похоронили, дав три дня, а она восстала из мертвых. ВСУ героически отступали, потеряв Северодонецк и Лисичанск, затем бой за Донбасс, заявления Украины о деоккупации Херсона, далее Харьковский блицкриг и освобождение Херсона, остров Змеиный... Для СМИ было больше продовольствия, чем ожидалось.

Сейчас благоприятная для Украины ситуация – ВСУ наступают, Россия отступает. Это не мои слова, а директора Фонда "Вернись живым" Тараса Чмута.

На Западе любят тыкать в Украину пальцем и искать недостатки. Не понимают фундаментальную вещь – в начале вторжения Киев был в частичном окружении. Имели реальную угрозу для столицы. За 1,5 года мы перешли от этого к методическому наступлению Украины, освобождению одного населенного пункта за другим. Отступлений России. Весь дискурс в Москве как они обороняются. Всё кардинально изменилось. Но из этого не сделаешь кликабельные заголовки.

"Украина освободила село Урожайное" – разве сравнить с битвой за Киев? Где, вообще, это село? Для украинцев оно важно, потому что это реальный населенный пункт, где жили люди. Западные медиа ищут громкие заголовки – "провал", "не удалось", "не смогли", "где блицкриг?".

Я бы на месте украинцев не слишком обращал внимание на такие материалы. Важно то, что говорят официальные лица – начальник объединенных штабов США, генерал Марк Милли, координатор по стратегическим коммуникациям Совета национальной безопасности США, контрадмирал Джон Кирби, бывший британский министр обороны Бен Уоллес, министр обороны Германии Борис Писториус. Их слова важны. Они совсем другое говорят. Нечего слушать, что говорят "анонимные источники". Если видите ссылку на них, сразу закрывайте материал. К сожалению, даже почтенные западные медиа в погоне за читателями скатываются к дешевым манипуляциям.

 

Здесь дилемма: дать журналистам возможность видеть, что происходит на поле боя, или забрать такую возможность, чтобы журналисты сами придумывали, что контрнаступление должно было пройти за месяц, а затем - провалилось. Это абсолютная чушь, созвучная с российскими нарративами. Но кто запретит медиа такое писать?

Также у России на Западе до сих пор много инфлюэнсеров. Она их максимально использует, чтобы вбрасывать нужные месседжи. На Западе не всегда понимают, что те или иные лица – руководители интересов Кремля, работающие на российские ИПСО.

В Украине не только первая в истории война по количеству и разнообразию дронов. Но также относительно прозрачности, когда события происходят чуть ли не в прямом эфире. У каждого есть смартфон и можно снимать. Можете видеть, что происходит на поле боя сами.

Когда информация идет по таким потокам, возникает ситуация, что каждый второй становится "экспертом". Все во всем "специалисты". Все знают, как защищать окопы, как правильно наступать. В Украине возникла обширная плеяда "военных аналитиков" и "экспертов".

Израиль и Азербайджан, которому Иерусалим помогал строить армию, пошли по пути военной цензуры. В Израиле от имени армии говорит только пресс-служба. Там нет независимых военных обозревателей или военных корреспондентов в том смысле, что есть в Украине.

В Израиле военные обозреватели берут информацию от пресс-службы, представляют ее обществу, разжевывая. Это приводит к тому, что западные медиа могут писать что угодно, потому что информация только официальная. Видим результат по заголовкам – "израильтяне разбомбили мирных жителей", "уничтожили жилища".

Следовательно, на Израиль выливают помоев больше, чем на Россию. Это не шутка – в 2022 году антиизраильских резолюций в ООН было больше, чем антироссийских. Иерусалим просто закрывает на это глаза и делает свое дело.

Украинцы тоже могут закрывать глаза на то, что говорят на Западе и делать свою работу. Но Киев зависит от западной военной помощи, поэтому требует поддержки западных демократических обществ, которые формируют мнения политиков. Поэтому сложное уравнение. Нужно ограничение доступа к полю боя и одновременно дальнейшее лоббирование украинских интересов.

Возможно, было бы хорошо, если бы в западных обществах происходящее в Украине объясняли украинские военные представители. Чтобы объясняли карты от DeepState. Разжевывали, что происходит. Это нужно как минимум, если очередное важное издание, ссылаясь на "анонимные источники", напишет "все пропало и пошло не так". Тогда можно оппонировать в этой демократической стране, что украинский военный представитель, имеющий связь с ВСУ, показывает другую картину. Это хорошо для медиа, которые смогут получить отклик.

Вещи, которые мы видим на войне в Украине, происходят впервые, поэтому нужно искать творческие решения.

Любые разрушения Крымского моста – это разрыв логистических цепочек. Здесь интересно другое. Все предварительные атаки были ночью. На этот раз – днем. Предполагаю, что была идея выявить российские возможности ПВО – где они, и какие. Следует поблагодарить крымчан, которые снимали все на телефоны – увидели, откуда летели, какие ракеты, где поставили дымовые завесы. Много данных об архитектуре и защите объекта.

То, что Россия делает вид, что войны нет, и создает иллюзию, что все хорошо – нам на руку. У них нет воздушных тревог, строгих запретов снимать. Многие крымчане сбрасывали тоже видео умышленно, потому что там есть люди, которые ждут Украину.

Действия российского флота в Черном море уже ограничены. Корабли преимущественно в портах. Знают, что за ними может прилететь противокорабельная ракета или морские дроны. Здесь главное – масштабирование и продолжительность.

Глава ГУР Кирилл Буданов заявлял, что мост – законная цель и должен быть уничтожен. Так же в Киеве говорили о ЧФ РФ, что он не нужен в Черном море, поэтому должен быть уничтожен. Так что четкая цель – уничтожение флота и моста. Об этом прямо говорят топовые украинские лидеры. Загадывать, на сколько, и когда такое произойдет – неблагодарное дело. Но Украина делает шаги в этом направлении.

Сбор на морские дроны – часть кампании президента Владимира Зеленского. Он об этом публично просил через United24. Следовательно, были планы, есть средства, видим результаты. Уверен, дело будет продолжаться. Главное – масштабировать. Когда наносите удар раз в некогда, одно дело. А когда производите методично и выбиваете один за другим боевые корабли, торговые суда, перевозящие стратегические ресурсы, другое. Например, нефть или горючее. Наносите удары по мостам – Крымский, Чонгарский, Генический. Тогда имеете эффект – оказываете существенное влияние на логистику врага и его возможности действовать в акватории Черного моря.

Во-первых, Кремлю важнее притворяться спокойной жизнью для москвичей, чем их безопасность. Поэтому нет никаких сирен воздушной тревоги, объявлений о правилах безопасности. Все снимают. Есть множество записей последствий прилетов. Российские власти хотят сделать вид, что войны в Москве нет.

Во-вторых, из-за того, что хотят делать вид, что войны нет, стараются сбивать дроны РЭБом, глушить. Но тогда те падают где угодно, по гражданским объектам. Сбить можно ЗРК, теми же "Панцирь-С", но их в Москве стараются не применять, потому что тогда вся столица увидит светло-шумовое шоу. Не хотят, чтобы москвичи видели взрывы. Из-за желания сбить тихонько, узнают только те, на кого упали беспилотники.

Людоедская логика, потому что подвергает опасности случайных людей. Такой дрон прилетает в любое здание. Кремлю важнее создавать иллюзию, что все тихо и спокойно, чем заботиться о безопасности россиян.

Это вопрос, которым задавался генерал Валерий Залужный. В одном из последних интервью говорил, что они не останавливаются, а идут на убой.

Россия потеряла в Украине больше, чем в чеченских карательных операциях и в Афганистане вместе взятых. Это их не останавливает. Для этого много причин. Одна из них состоит в том, что считают войну гражданской. Что Украина и Беларусь – взбунтовавшиеся регионы России.

Афганистан был совершенно чуждым – ислам, пуштуны, горы. Поэтому уходить было логично. А тут вроде бы все то же, что в России – русский язык знают, похожая архитектура, общее прошлое, СССР и Российская империя. И такой же цвет кожи у людей плюс-минус росли на тех же фильмах и музыке.

Конечно, это никакая не гражданская война. Для украинцев – это война за независимость и выживание. Украина много раз доказывала, что настоящее суверенное государство.

Позиция Киева выйти на границы 1991 года, очень мощная и конкретная цель настоящего суверенного государства.

А для России как недоимперии, для россиян – гражданская война. Они видят ее как братоубийственную бойню, где они вроде бы "старший брат". Эта концепция засела в их головах, что мятежные украинцы почему-то не согласны быть "меньшими братьями" и их нужно наказать.

Вторая причина – у них воюет беднота и зеки. Не креативный класс из Москвы умирает. Те готовы рисковать жизнью за $2000. Это люди, которых всю жизнь все, кто мог, унижали. До сих пор были никем. Без перспектив в жизни. У зэков – много лет за решеткой. У людей из глубинок беспросветная жизнь без водопровода и нормальных условий. Максимум "счастья" – спиться и до 50 лет умереть от цирроза печени. А тут дали возможность проявить себя – умереть в бою.

Родители, учителя, руководитель на роботе – все унижали. Вытирали о тебе ноги. Здесь украинцы, "меньшие братья", захотели быть частью НАТО, ЕС. Хотят к этому непонятному Западу, где все хорошо, сито и красиво. Все параллельно с идеями о "черножопых", "гейропе", "своем особом пути". Украинцы хотят туда – в "гейропу". Вот они, такие же, как мы, только немного другие, хотят убежать. От этого на Украину злоба и обида. Вот им не дам себя растоптать. Буду сидеть в окопе, не прогнусь.

У них может быть тяжелая ситуация в стране и на фронте и обойдется без бунта. А может казаться, что все спокойно, цепочка событий и революция. В истории было много таких ситуаций.

Там непростая ситуация с экономикой. Много смертей на фронте. Продолжается изоляция от цивилизованного мира. Санкции дают накопительный эффект. Но никто не может гарантировать восстание.

Если последует бунт, то не от а-ля "вагнеровцев", а от самой армии РФ.

Все может быть – если у вас есть люди с оружием, и они чем-то недовольны или решили перейти от одного царя к другому, почему бы и нет? Как говорил Мао Цзэдун "ружье рождает власть".

Те группы людей, у которых есть оружие, могут в будущем претендовать на определенную субъектность в той или иной степени. По крайней мере, на местном уровне. Могут претендовать, но будут ли неизвестно.

Чтобы точно ответить на вопросы, нужно иметь много данных. Эта информация есть в украинской разведки, у генштаба ВСУ, и, конечно, ее не рассказывают. Бессмысленно гадать. Те военные эксперты, которые будут вам точно говорить, что у россиян хорошо, а что плохо – лукавят или некомпетентны.

В целом, у России проблемы с логистикой. Если по ней бьете, ослабляете их армию. Вы можете добиваться успехов. Украина на многих участках смогла прервать неприятельскую логистику. В качестве примеров – киевская операция. Херсон освободили только благодаря логистике. Перерубили мосты и российская группировка не смогла находиться на правом берегу Днепра без поставок, поэтому должны были уйти.

ВСУ продолжают избивать по враждебной логистике. Не только мосты, склады, а, в целом, цепочки поставок, возможности пополнений для врага.

Это также удары по их технической базе. У россиян проблемы с современным оружием. С его пополнением. Не от хорошей жизни Министр обороны РФ Сергей Шойгу ездил в Северную Корею.

Израиль воевал в такой войне, как сейчас, в Украине, 50 лет назад – война Судного дня 1973 года. Тогда не было такого количества дронов и поле боя не было таким прозрачным. Этот опыт актуален лишь частично.

Израиль преодолевал минные поля с помощью инженерных подразделений. Создали целый род войск – боевых инженеров. Не просто саперы, которые должны разминироваться. А вооруженные с техникой тренированные бойцы, которые умеют в такой ситуации вести бой, и могут проводить саперные работы.

То есть, не впереди батальона саперы, а инженерные войска в авангарде наступления с техникой и оружием.

Но Израиль не проводил наступательных операций таких масштабов, как мы видим на запорожском направлении, когда над полем боя сотни дронов.

Контрнаступление идет. Украина наступает. На некоторых участках глубина прорыва более 10 км. Много или мало – кто должен решать? В будущих военных учебниках, которые пишете сегодня, будет оценка.

Многие военные учебники писали 50 лет назад, когда не было дронов и другой техники. Возможно, напишете, что за два месяца 10 км при таких условиях много. Все будут равняться. Потом, когда кто-то в своей войне через два месяца пройдет 5 км, можно будет говорить – смотрите, а украинцы прошли 10 км при таких условиях. Нам сейчас не с чем сравнивать. Как во время мировой войны, когда все вдруг оказалось впервые.

Сейчас дроны – как танки во время мировой войны. Никто сначала не понимал, как их правильно использовать. Оно как будто большое, суровое и бронированное, стреляет, убивает. Но стоит ли их делать легкими или тяжелыми? Сколько? Концентрировать, или пусть прикрывают пехоту? В течение 1920-1930-х военные стратеги размышляли над этим?

То же сейчас с дронами – оно летает, видит и даже сбрасывает взрывчатку на вражеские головы. Разведке удается поражать врага. Вроде чем больше делаете ударных дронов, тем эффективнее. Но как это оптимально организовать? Никто точного ответа не даст. Все военные мыслители сушат себе мозги.

Первые оценки украинскому наступлению можно будет дать только к концу года, когда наступит зима и остановятся движения на фронтах. И не со стороны "диванных экспертов", а военных генералов, имеющих хоть какие-то данные.