На протяжении хороших двух месяцев украинцы ожесточенно дискутировали о Верке Сердючке и ее участии в конкурсе "Евровидение". Вопросы затрагивались глобальнейшие. Например: не является ли Верка квинтэссенцией нашей украинской или, то бишь, малороссийской души, таким себе воплощением нашего неистребимого совкового духа? Или: у нас не только то правительство, которое мы заслуживаем, но и, соответственно, попса, которой мы достойны?
У меня на какое-то мгновение тоже проснулся интерес к этому существу — когда она заявила, что "Раша, гудбай" в ее песне — это на самом деле " Лаша тумбай", то есть монгольский термин для "сбитого масла". "Эва! — подумалось мне. — Так у этого чувака есть еще и настоящее чувство юмора!..".
Но чувак очень быстро увял и прогнулся, как только "Раша" пообещала лишить его кремлевской благодати и отлучить от своего необозримого и, в конечном итоге, единственного известного и доступного нашим " звё здам" концертного рынка.
Представь, что тебя бросила любимая жена
Реакция "Раши" в этой ситуации была поистине удивительной. Трудно себе представить, чтобы какие-нибудь немцы-поляки-американцы впадали в бешенство и наполняли Интернет поистине интернационалистскими украи нофобскими проклятиями только потому, что какая-то там Верка Сердючка спела "гудбай, Америка" или "гудбай, Гваделупа".
Когда я поделился этим наблюдением с приятельницей-россиянкой, она только пожала плечами и сказала:
— А что здесь странного? Представь, что тебя бросила любимая жена, и не просто ушла к другому, а еще и вылезла на сцену под телекамеры и начала там распевать "Коля, гудбай!".
— Однако ж ты сама писала когда-то, что у этого кремлевского Другого этих жен, как в гареме у султана — от Чечни до Чукотки!..
— Да, — сказала приятельница. — Но эта — самая любимая.
1 
1
Комментарии
6