В 1992 году, как только развалился Советский Союз, Юрий Шевелев, ученый-славист, с международным именем приехал с Америки в Санкт-Петербург — повидаться с коллегами, а при случае и провести несколько дней в Эрмитаже. В гостинице его в первый же день обворовали. Поэтому ожидая перевод из Нью-Йорка, он должен был пожить несколько дней скромно, за одолженные у коллег деньги. В Эрмитаже его ожидали две новости — хорошая и плохая. Хорошая сводилась к тому, что билет стоил три рубля, плохая — что это была цена лишь для "своих". Чужестранцы же должны были платить в несколько десятков раз больше.
У профессора не было особого выбора, кроме как протянуть в окошко три рубля. Бабушка-кассирша натренированным глазом оценила клиента и решительно вывела его на чистую воду:
— Вы — иностранец!
— Да помилуйте, какой же я иностранец! — воскликнул Шевелев. — Я из Харькова! Или вы считаете, что Харьков — это уже заграница?!.
Профессор должен был пожить несколько дней за одолженные у коллег деньги
Бабушка оцепенела: два противоречивых чувства столкнулись в ее душе — естественная любовь к деньгам и не менее естественная для каждого россиянина любовь к " поющей и пляшущей Малороссии". В конечном итоге великая российская идея таки победила в бабушкиной душе, и она сказала:
— Ну да, конечно, — и протянула профессору билет за три рубля.
Несколько лет назад я попробовал был повторить трюк профессора Шевелева, но эрмитажная тетенька, явно уже другая, младше, грозно мне отрезала:
— А нечего было отделяться!
И теперь уже была моя очередь пережить два противоречивых чувства — было жаль денег, но было и радостно, что наконец-то мы для них — " заграница".
1 
1
Комментарии
3