С участниками группы "Гринджолы" 37-летним Романом Калиным и 32-летним Романом Костюком мы встретились в кофейне "Кофиум", рядом с Майданом. Поговорили быстро за столиком, не заказывая даже кофе. На календаре был вторник, 22 ноября, — годовщина начала оранжевой революции. Часы на доме профсоюзов пробили полдень.
Когда я пришла, ребята уже сидели в кофейне. Калин был в серых джинсах и куртке, из-под которой выглядывал бледно-оранжевый джемпер. Костюк сидел в теплом вишневом пуловере.
Я спросила, правда ли, что "Гринджолы" собираются сегодня исполнить на концерте "антигимн" оранжевой революции. Об этом писали в Интернете.
— Напротив, — возмутился Калин, — мы исполним революционную песню "Украина". "Ти стояв на Майдані з палаючим серцем, ти не знав, що там далі...", — декламировал он, и так разволновался, что забыл слова.
— "Україна — твоя і моя земля", — подсказал ему Костюк.
Ребята сказали, что хотят кардинально изменить имидж группы, которая у многих ассоциируется только с Майданом.
Едем к женам, детям — отдыхаем и опять возвращаемся в столицу
— Хотим доказать, что под нашу музыку можно отдыхать, — Роман заговорил спокойнее. — До оранжевой революции группа существовала 8 лет. У нас были песни в стиле регги, а последние четыре года — еще и баллады о любви. Вскоре, 15 декабря, будет презентация первого компакт-диска. А еще хотим снять клип на новую песню "Весілля ". Она и должна изменить имидж группы.
Ваши песни воспринимают на востоке Украины? — спрашиваю.
— Ритмичную музыку воспринимают везде одинаково, — заверил Калин.
Есть уже предложения на парламентскую избирательную кампанию?
— До сих пор, к сожалению, еще ни одного конкретного не было, — весело сообщил Калин. — Прикольно было бы создать партию, назвать ее "Против всех" и возглавить.
В кофейню вошел министр внутренних дел Юрий Луценко, 40 лет. Наш столик был у самого входа. Двое Романов поднялись. Луценко пожал руку сначала Калину, потом Костюку и сел за соседний столик. Он был с каким-то мужчиной.
Где вы сейчас живете? В Киеве? — мы продолжили разговор.
— И в Киеве, и в Ивано-Франковске. Наши семьи и дома там, а работа — здесь, — рассказал Костюк. До сих пор он преимущественно молчал, внимательно слушая разговор. — Работаем в Киеве, а потом едем к женам, детям – отдыхаем и опять возвращаемся в столицу.
У обоих мужчин на правой руке обручальное кольцо.
— Мы слышали, что "Гринджолам" дали по "Мерседесу" и четырехкомнатные квартиры. Это все неправда. Пользуемся общественным транспортом. Втроем (два Романа и Андрей Писецкий. — "ГПУ") снимаем двухкомнатную квартиру, — рассказывал дальше Костюк. — У нас ивано-франковско–киевская группа! Есть пять музыкантов и шестой — звукорежиссер. А начинали мы вдвоем с Романом.
Министр сел на диванчик, отвинтил крышку и протянул Калину фляжку
Опять подошел Юрий Луценко. Он был в белом гольфе и черных брюках. В руке держал маленькую темную флягу, с "металликом" по бокам. Костюк пропустил его в середину – между собой и Калиным – и опять сел. Министр сел на диванчик, отвинтил крышку и протянул Калину фляжку.
— Давай выпьем за свободу! — предложил.
Оба Романа выпили коньяк, прямо из горла.
— Год назад эта фляга спасла не одного на Майдане, — растрогано сказал министр.
Луценко вспомнил, что учился во Львове — в Политехе, на улице, которая сейчас носит имя Степана Бандеры, а тогда была ул. Мира. А Калин заметил, что в его родном Ивано-Франковске есть улица Джохара Дудаева.
— Я один день в отпуске, за свой счет, поэтому могу посидеть в кофейне и выпить коньяк, — объяснил министр "ГПУ".
Через несколько минут в кафе появились еще два полевых командира — Тарас Стецькив и Владимир Филенко. Стецькив шутя поинтересовался у Луценко, почему милицейское ограждение в праздничный день не окрашено. Ни на одном из командиров я не заметила оранжевого цвета. Стецькив и Филенко были в куртках.
Луценко встал. Мы попрощались. А "Гринджолы" остались, еще для одного интервью.
2 
1
Комментарии