Привет, кума! За семь лет работы на радио мне впервые выпало работать в новогоднюю ночь. Я обложилась черным шоколадом, попивала кофе, главное же — съела апельсин, а после брызгала шкуркой, чтобы пахло Новым годом.
Ведь он пахнет именно апельсинами. Ну, еще хвоей. Но именно апельсины, эти фантастические шары счастья, охраняемые кепкастыми базарными грузинами, были наивысшей роскошью застоя.
Апельсинов обычно было два: для меня и для сестры. Родители иногда брали дольку, но, как правило, отказывались и говорили:
— Да ну его, я больше яблоки люблю. Ешьте вы.
Мы думали: "Не понимают родители в апельсинах". Нам и в голову не приходило, что они так говорят, чтобы нам досталось больше.
Я больше яблоки люблю. Ешьте вы
Я апельсин ела долго: откусывала кусочки от каждой дольки. Сестра глотала быстро и садилась смотреть, как я доедаю свой. Это было нестерпимо. Приходилось делиться. С того времени я знаю, что в басне о муравье и стрекозе лох — именно муравей, потому что правильность не окупается.
А когда уже апельсин был полностью съеден, сшивалась шкура, для чего ее срезали по спирали. Это хорошо удавалось сестре. Ее апельсин, как живой, стоял в серванте среди хрусталя и напоминал о блаженстве оранжевой плоти.
Однажды в гости пришла подружка сестры, увидела тот апельсин и как обрадовалась! Думала, будем есть и ее угостим. И чуть не заплакала, когда узнала, что это не апельсин, а его мумия.
Эту историю я рассказала мужу-американцу. Он чуть не заплакал, так ему стало нас жалко. Но я сказала, что жалеть здесь нечего. У нас было счастливое детство. У нас были родители, которые любили яблоки.
2 
1
Комментарии
8