Мова соловьиная

 

Привет, кума! Как твой английский? Никак? Как думаешь со своим новым кумом общаться, когда мы в гости приедем?

С тех пор, как я вышла замуж за американца, вопрос о языке возникает постоянно. Пару дней назад ходила на выставку украинского соцреализма в Лондоне — здесь такое сейчас модно. Со мной заговорил старый проводник духовности из ди яспоры пан Тарас. Он клеймил современную молодежь, которая вступает в брак с кем угодно и не бережет чистоту языка. Я заметила, что также заключила брак, по такой логике, с кем угодно. Но пан Тарас, выяснив, что речь идет об американце, взял с меня обещание научить Дерела песен, прочитал мне стихи об украинском языке и отпустил. Сложилось впечатление, что "кто угодно" в его понимании ограничивается россиянами.

Сегодня к нам пришел украинский строитель пан Степан. Он уже два года здесь, но на английском не говорит.

— А нашо, — пожимает плечами. — В бригаде у нас одни наши, работаем только у наших.

Впрочем, относительно Дерела он так не считал, потому что сказал:

Пыркало чирикает на русском

— Но должен язык знать, разве не?

Хотя в действительности мой муж знает основные слова на украинском: "привет", "благодарю", "еще пива", "ну давай", а также "я американский шпион".

Ситуация, когда я разочаровываю коллег по патриотическому лагерю, не новая. Лет пятнадцать назад я жила в Полтаве и тусовалась с украинскими националистами. Один из них отругал меня так:

— У нас сейчас война за выживание народа, за наш язык, а мне рассказывают, что Светлана Пыркало ходит по городу и чирикает на русском. Что это значит?

На тот момент значило, что я умею не нем чирикать, а также, что я влюблена в узбека. А в целом значило, что я сама разберусь, как мне чирикать.

Во многом война за выживание народа продолжается до сих пор. Но мне кажется, что вести ее лучше не из бункера.

×