Когда в начале 2000-х станцию готовили к закрытию, в город пришли мародеры. У украинской власти денег на охрану не было. Уцелевшую мебель, одежду, металл, технику, батареи начали вывозить и продавать на рынках страны. На радиационный фон никто не обращал внимания. На некоторых улицах даже выкопали водопроводные трубы. Продали, как новые.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Здесь уникальные люди жили. А в один день всех выселили" - как живет Чернобыль сегодня
59-летний Алексей Москаленко - бывший милиционер. 20 лет отслужил сначала в милиции Припяти, а после аварии - в батальоне охраны Чернобыльской зоны отчуждения. Сейчас на пенсии, живет в Славутиче.
Едем с ним по заросшему просп. Ленина в сторону центра. Деревья здесь по высоте уже догнали пятиэтажки. Окна на первых этажах выбиты, но выше - целы.
"Когда случился взрыв, я работал в отделении милиции на станции Семиходы. Это 700 метров от реактора. Выбежал на улицу, не понял что произошло. А оттуда паровое облако летит. Нас, милиционеров, никто не предупреждал о радиации тогда. Но мы работали и молчали - потому что долг. Если жителей вывезли, то мы продолжали работать. Охрана, наряды", - говорит Алексей Москаленко.
Едем к дому, где он жил до аварии. Двухкомнатную квартиру на просп. Строителей 24, Алексей Тимофеевич получил в 1985 году. Заселился с женой и двумя дочерьми зимой того же года.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Спасибо киевским врачам, сказали: везите бабу обратно в зону, там она еще долго проживет"
"Честно, мы даже не знали, какую дозу получили. Если у ликвидаторов на ЧАЭС были дозиметры, книги записи доз, мы - припятские милиционеры - ничего не знали. Нас в лес под Иванковом (райцентр Киевской области - Gazeta.ua) вывезли только после двух недель ликвидационных работ. Мы форму сдали, ее сразу в могильник. Ночь спали в лесу в одних трусах - не было во что переодеться. Соснового лапника нарубили и переночевали. А на утро подвезли нам одежду и респираторы - и по новому на станцию", - рассказывает милиционер.
Его дом стоит почти на окраине города. Дальше - пустырь, который теперь зарос лесом. Там должны были построить новый микрорайон, но из-за аварии не успели. К дому Москаленко ведет не разъезженная дорога. Последние 20 метров идем пешком.
"Я из-за работы, нервов и, вероятно, радиации заработал себе диплопию. Это двоение в глазах. Смотрю на человека - а передо мной двое. У коллег моих - обострение сердечных болезней. Самое опасное в радиации то, что бьет по самому слабому месту организма. У тебя проблемы с сердцем - бьет по сердцу, с печенью - удар туда".
Во дворе стоят заросшие травой детские качели. Возле них лежат три резиновых мяча. Повсюду - остатки мебели и матрасов. Частично их из квартир выбросили, еще в 1986 году, когда в городе проводили первый этап дезинфекции. Вещи вывозили и хоронили в могильниках. Домашних животных стреляли.
"Почти в каждой квартире - по коту или собаке. Они все набрали в шерсть микрочастицы радиации. Мы их отстреливали", - рассказывает мужчина.
Квартира Москаленко не первом этаже. Окна в ней выбиты. Двери лежат на полу, в зале стоит разломанный диван. В нем - детский ботиночек.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: ''В гости постоянно приходят то волки, то лисы" - как живет экс-милиционер в Чернобыльской зоне
"Все спали, когда я прибежал. Потом была эвакуация. Я своих и забрал в Киев. Без ничего. Когда уже работал в окрестностях города, зашел домой. Я увлекался коллекционированием кактусов. 26 видов выращивал. Захожу в квартиру, а они все цветут. Здесь же у меня стоял сферический аквариум на 30 литров. Воды в нем осталось 3 литра. И на дне - улитки доедают рыбок. На душе так плохо сразу стало. Я забрал из дома только фотографии и документы. Больше ничего не взял".
"Дочери только раз попросили приехать сюда. Мы возвращались с моря, и младшенькая Инна, говорит: "Поехали". А я же - бравый подполковник - провел их и привез. Она свою обувь узнала. Плакали потом все. Просили больше не ездить", - говорит Алексей Москаленко.
2 
79692
Комментарии