Привет, кума! К нам в гости прилетела мама: веселая, немного воз бужд енн ая от путешествия, с гостинцами. Я встретила ее в аэропорту.
Ее румянец и молодой смех напомнили мне маму много лет тому назад, когда они с отцом и я так же восторженно отправлялись в путешествие на Кавказ, на турбазу Дзинага. О той турбазе потом говорилось годами.
Я, пятилетняя, бегала по турбазе в одних трусах с олимпийскими кольцами (дело было после Олимпиады в Москве), за что меня все называли "олимпийская попа". Исобирала землянику с одногодком-белорусом Сашей. С ним мы собирались пожениться, когда вырастем.
У родителей были друзья — семейная пара из Москвы, которая потом адресовала нам письма по-скандинавски: для "Пиркаллоо". Папа также съездил в родное село своей матери, которая происходила из украинских переселенцев на Кавказ. Приехал и сказал:
— Я — Пыркало.
— И что? — сказали ему в селе. — Мы здесь все Пыркало.
Родители нагребли полную сумку лекарств
Родители, молодые врачи, нагребли полную сумку лекарств — от всего, что только можно представить. Ведь в горы ехали. Перед отъездом предложили их местному жителю, осетину. Тот взял сумку и уселся записывать, что от чего.
— Аспирин — от температуры, — диктовала мама. — Цитрамон — от головы.
Дошли до преднизолона. Как объяснить горцу, который троллейбуса никогда не видел, что такое гормональный препарат, который применяется при кризисных состояниях, как сильная аллергия или бронхиальная астма, — когда другие лекарства уже не помогают? Мама подумала и сказала:
— Ну, это — на худой конец.
Горец помусолил карандаш и начал писать:
— На... ху-дой... ка-нец...
Тут уже задумался отец. Подумал-подумал и сказал:
— Нет, все-таки худой коне ц преднизолоном не спасешь.
1 
1
Комментарии
7